Милорд, откройте тайну!

Луиза начала кое-что подозревать. Да, Виго не обратил на нее никого внимания, а вот Лидс, оказывается, следил и пристально. Зачем? И тут же вспомнились слова Эм о герцоге! Более того, сейчас Ги ждал ответа на вопрос, который подразумевал беседу именно о его жестком нраве и бесовском проявлении. Лидс сейчас выглядел весьма устрашающе: серые глаза блестят, брови сведены к переносице, копье в огромной руке опущено на стремя. Единственным утешением и некоей надеждой виделась Лу ее же ленточка, которая одиноко трепетала на ветру. Теперь ей уже не так нравился план собственного спасения. Лорд Ги решил сделать ее своей очередной жертвой? Потому и следил?

– Я знаю, кто вы, милорд, – и поклонилась.

А что еще ей было говорить? Что слухи дошли до Суррея и она знает, что он мучает и убивает женщин? Скажи она подобное, Ги, вероятно, проткнул бы ее своим огромным копьем сию минуту.

– А я понятия не имею кто вы, графиня. Зачем явились на турнир? Мужа вам не нужно. Торговать? Замышлять недоброе? Чего вы хотите? – Ги правда было любопытно, и он постарался задать все свои вопросы прямо сейчас, потому, что девицы на трибунах подходили к концу и скоро ему предстояло покинуть ристалище, а вместе с ним и Лу.

– Милорд, кто же спрашивает девушку, чего она хочет? – а теперь Лу захотела укусить себя за язык. – В том смысле, что хорошо воспитанная леди следует указаниям старших.

– Прекрасный ответ, леди Луиза. Но какое все это отношение имеет к вам? Я не припомню, чтобы воспитанные леди занимались торговлей. А если разговор зашел о повиновении, тогда поясните мне, почему ваша лента у Лидс, а не у Визбоу? Или ваш опекун изменил свое решение? – после своего вопроса Ги наблюдал очередную метаморфозу на лице Уилшир. Что это? Гордость?

– Милорд слишком много внимания уделяет графине как вас там. Интересно, как могло случиться, что вы узнали обо мне так много и тут же забыли имя? Прошу прощения за то, что вам досталась такая неказистая и плохо воспитанная леди, – гордый реверанс: – Вы в любое время можете вернуть мне мою ленту, и я буду рада принять ее обратно, ваша светлость, поскольку мне не придется более слушать речи, порочащие имя Уилшир.

Лу понимала, что не имеет права разговаривать с человеком гораздо выше ее по положению так, как говорила сейчас, но прямое оскорбление она снести не могла: леди Эмилия учила ее этому, напоминая часто о дворянской чести и гордости.

– Нужно было думать прежде, чем вешать ленту на копье Грозного Ги. Чего вы ждали от меня? Сонетов? Улыбок? Цветов? – Лидс не позволил себе жалости, хоть и был впечатлен ее попыткой проявить гордость и отстоять честь дома Уилшир.

Вряд ли с другой леди он говорил бы таким же тоном, но перед ним была скользкая Уилшир: говорила вольно и держалась наравне с ним. Неприемлемо! И хорошо бы запугать ее настолько, чтобы выдала все свои тайны, включая ту, что заставляла ее смотреть на Виго и ждать его внимания.

– Я подумала, милорд. Жаль, что не о том. Я шла к герою битвы при Харроу, а вместо него встретила вас. Вероятно, любовь к баталиям в крови. Жаль, что войны ведутся не только с равными себе рыцарями, но еще и с леди. Мои поздравления, вы снова победили. Мне нечего сказать, кроме того, что я стану молиться о скорейшем окончании турнира, покорно ждать финала, чтобы избавить вас от своего присутствия. Терпение – добродетель, и я смогу провести все восемь дней вполне благочестиво.

Очень длинная и весьма разумная речь, не смотря на смысл, совсем небезобидный и даже оскорбительный. Ги проникся уважением к ангелочку, наверно поэтому, напустил на себя еще более грозный вид и ответил в тон нахалке:

– Начните проявлять свою добродетель прямо сейчас, иначе я буду думать, что все ваши слова не более чем пустой звук. Порочить имя Уилшир вы начали гораздо раньше, чем я, так имейте смелость признаться в этом и покаяться в собственном легкомыслии, да и глупости, пожалуй. Где вы видели героя войн с крыльями за плечами? Сказок начитались? Вот и терпите теперь меня, а не придуманного рыцаря с розой в зубах.

– Вы можете избавиться от меня раньше, чем пройдут восемь дней, милорд. Что вам стоит проиграть? Сделайте это, и не придется выносить общество невоспитанной Уилишир! – Лу начался сердиться.

– И не дать вам возможности проявить свое благочестие в полной мере? Нет, леди Лу, вам так не повезет, – Ги и сам сердился.

Нахалка! Интересно, кто ее воспитывал? Кто развивал? Ее речь не похожа на ту, что можно услышать от девушки из отделенного графства. Ги любовался красотой Лу, правда находил в ее лице какие-то странно знакомые черты.

– Я постараюсь пережить свое разочарование, – высказала напоследок Лу, понимая, что связалась она не с тем, кого можно напугать неприветливыми речами.

Нахал! Но все же, военный гений. И как бы он не был неприятен, Лу восхищалась им, а более того тем, что он слушал все, что она говорила. Это впервые в ее жизни, когда мужчина не перебил и не приказал заткнуться, прямо высказав своё пожелание.