Милосердие

Муромец, паря над землёй, увидел Змея-Горыныча вдалеке среди облаков и захотел его сбить, но тут же его самого с небес на землю с огромной скоростью спустил сгусток какой-то фиолетовой энергии. Всё было и так ясно: это Абаддон. Муромец тут же ударом молота нанёс очень сильный удар по тёмному воину, о чего тот отлетел на далёкое расстояние, но в то же мгновение он уже стоял на ногах, как ни в чём не бывало.

Тогда Илья и Абаддон скрестили свои острые клинки, смотря друг другу в глаза. Со стороны отвлечённые на кровавую битву воины увидели, как два гиганта пытались перебороть друг друга. Их мечи накалились, начал образовываться сгусток невиданной ранее силы энергии. Всё больше и больше он начал увеличиваться, а затем… и вовсе произошёл взрыв. Тот взрыв, что устроил Абаддон, когда сжёг замок «Мира» и поле «Надежды» был ничем по сравнению с этим.

Когда колоссальных размеров облако, которое видно было с птичьего полёта, рассеялось, Абаддон и Муромец поднялись на ноги. Их раны быстро затянулись, но когда они оглянули поле битвы, то оба были поражены. Почти всё было пусто.

Где-то вдалеке раненый Горыныч пытался взлететь. Где-то лежало разорванное тело Кощея, а где-то в луже собственной крови на коленях стоял Бастилиан. Муромец увидел и своих полководцев, почти все из которых были мертвы.

Было очевидно: битва закончилась. Нет ни победителя ни проигравшего. Все мертвы. Абаддон начал медленно отступать назад, то же сделал и Муромец. За повелителями тёмных и светлых сил исчезли и их верные слуги, которые ещё были живы.

Абаддон хладнокровно, хоть и с некой прискорбью, сообщил о том, что из сотен тысяч воинов вернулось просто пару десятков. Илье же было крайне тяжело сообщать своему народу, который ему верил, о том, что почти никто из воинов не вернулся домой. Уже почти не было мужчин в мире Света, готовых к войне, а по общим правилам те, кто погибал на поле, там и оставались.

Прошло немного времени после той битвы, которую назвали «Предвестником апокалипсиса». Илья неспеша прохаживался по дворцовому саду, беседуя с Бурушкой, который тоже был наделён Силой и получил дар речи. К сожалению, лошадь не так уж и много знает о людских проблемах, потому Муромец очень часто чувствовал себя одиноко, хоть он и привык к этому с детства. Единственное, что он по-настоящему хотел, так это избавиться от Абаддона. Он уже очень долго разрабатывал различные планы, и у него даже родилась одна идея. Однако как только она возникла, её погрузил во мрак незнакомый глубокий металлический голос в голове, который произнёс:

– В центре города находится бомба. Будь в пустыне «Одиночества». У тебя десять секунд, или она взорвётся.

Илья мигом очутился посреди пустыни, где всё ещё остался след от взрыва. Он оглянулся, но никого не увидел. Однако вдалеке он заметил медленно приближающуюся зловещую тёмную мантию. Под палящим солнечным зноем она медленно двигалась к Муромцу, отгоняя от себя всё живое. Наконец можно было разглядеть очертания Абаддона, который уже оказался совсем рядом.

– Сегодня настанет конец твоей кровавой резне, – бросил Илья.

– Моей? Разве я один устроил этот взрыв, Муромец?

– Я говорю не только о взрыве, Абаддон, ещё и о твоих злодеяниях, которые ты устраиваешь. Люди, которые страдают по твоей вине, точно знают, кто в этом виноват. Чёрт, ты только что хотел взорвать мой дом!

– Вряд ли тебе говорили, но и в моём мире была бомба. Только меня о ней не предупреждали, и тысячи моих людей погибли непонятно ради чего.

– Последнее, что я хочу от тебя услышать, так это ложь. Просто уже признаемся друг другу, что оба хотим нашей смерти.

– Этого хочешь лишь только ты.

– Хватит!

Переполненный невиданным ранее спектром эмоций Илья тут же бросился на Абаддона, но тот сразу выбил меч из рук Ильи и нанёс очень глубокий порез по всему телу, от чего Муромец тут же упал на землю, а из его раны пошёл чёрный дым. Илья не мог пошевелиться, всё его тело сковали незримые оковы. Он ничего не понимал… Столько мощи в нём, столько усилий потрачено, и он упал с одного удара…? Теперь Илья понял, о чём его предупреждали, когда говорили о мощи этого рыцаря.

Муромец посмотрел на тёмного колосса, заслонившего своим телом свет от солнца и замахнувшегося своим мечом, и закрыл глаза…

Тут же он почувствовал, как лезвие тёмного клинка вонзилось в землю в паре миллиметров от его лица. Илья был ошарашен, даже по-детски растерян. Он спросил у Абаддона:

– Ты что делаешь?… Почему ты не убил меня?

– Знаешь, раньше я думал, что мы воюем, чтобы кто-нибудь из нас убил друг друга. Теперь же я понимаю, что все наши битвы – это напоминание друг другу о том, что если одна из сторон захочет взять власть над всеми мирами, то будет кто-то, способный её сдержать. Если перестанем биться, то и забудем об этом. А раз уж я обладаю такой силой, что могу с лёгкостью разгромить армию Света, то ты и вправду нам нужен. Мне нужен.

Абаддон протянул руку Муромцу, а тот с очень большой опаской, но всё же взял её и поднялся на ноги. Та сила, что сковывала его движения, исчезла, а рана затянулась.