Милосердие динозавра

Туман рассеялся только через три часа с четвертью, открыв взорам людей изменившийся до неузнаваемости ландшафт: в радиусе километра поверхность плоскогорья была покрыта сверкающей коркой льда, превратившей застывших без движения суперзавров в ледяные изваяния.

В толпе, окружавшей телемонитор, послышались крики ликования и одобрительный гул. Техника не подкачала, исполнители не подвели, оказались на высоте и расчеты, да здравствует головастый парень, придумавший затею с охлаждением! Знай наших! Боже, храни Америку!

Один лишь Алиссон, тот самый «головастый» парень, не радовался вместе со всеми, ему было жаль несчастных драконов.

— А ты чего не радуешься, приятель, — хлопнул Алиссона по плечу заросший детина в куртке на молниях. — Здорово мы их приморозили! А выйдем в космос — всех гадов передавим!

* * *

Лед на панспермитах растаял к утру, но они не шевелились, став из ярко-оранжевых тускло-желтыми. Теперь они были похожи на скульптурные творения модернистов. Но даже такие — неподвижные, молчаливые, мертвые — они внушали ужас и одновременно благоговейный трепет своей несхожестью с земными формами жизни, мощью и неземным, поистине космическим уродством. При долгом созерцании чудовищ человека вдруг поражала мысль о невероятной, чуть ли не противоестественной приспособляемости жизни к любым природным условиям, готовности выжить любой ценой: либо ценой отказа от разума — и тогда возникали колоссы вроде динозавров на Земле и суперзавров в космосе.

Такие мысли бродили в голове Алиссона, когда его вместе с другими доставил к застывшим тушам на вертолете Кемпер.

Это была третья группа специалистов, десантированная в район замороженных панспермитов после того, как военные обстреляли драконов ракетами, и ничего не произошло.

От застывших гигантов, земли, каменных складок несло могильным холодом, с близких холмов дул пронизывающий ветер. Поправляя прозрачные шлемы, пояса, рукавицы антирадиационных комбинезонов, ученые и эксперты разбрелись вдоль погрязших в каменной осыпи тел, каждый со своими приборами и инструментом. Им разрешалось работать возле суперзавров не более сорока — пятидесяти минут, потому что тела ящеров излучали на уровне ста восьмидесяти рентген в час.

Алиссону хотелось последний раз полюбоваться на монстров вблизи, и он упросил организатора экспедиции взять его с собой. Теперь он пожалел, что не остался в теплой уютной палатке: выдержать пытку холодом даже в скафандре с подогревом больше десяти минут не было никакой возможности.

Кемпер понял друга раньше, чем тот пожаловался на непогоду. Он отвел Нормана в кабину, дал ему свой свитер и второй шлем с наушниками, и Алиссон повеселел.

— Знаешь что, давай попробуем взобраться? — внезапно загорелся он, кивая на гору суперзавра.

Кемпер поглядел на него, как на сумасшедшего, подумал и… согласился.

— Пожалуй, больше такого момента не представится. Только возьмем фотоаппарат, запечатлеем друг друга на память, подобного трофея не было ни у одного охотника. Представляешь фото: Кемпер на фоне сверхдракона?! Хотя мне их тоже немного жаль, как-никак мы их крестники.

Они вооружились крюками, связками бечевы, карабинами для зажима веревок и выступили в поход. Решили начать с одной из лап средней пары, где было больше шансов уцепиться.

Суперзавры, очевидно, при внезапном похолодании пытались сжаться, сохранить тепло, закрыться перепончатыми крыльями и так застыли, прижимаясь брюхами к земле, втянув хвосты, стискивая передними лапами шеи и уронив головы. И даже в таком состоянии самая высокая точка достигала не менее шестидесяти метров, высоты двадцатиэтажного дома!

Вблизи броня сверхъящеров оказалась пластинчатой, состоящей из выпуклых граненых ромбов, полупрозрачных, словно шлифованный горный хрусталь. В глубине каждой пластинки горел тусклый желтый огонек. Кемпер постучал щупом по броне, вызвав тонкий, поющий, стеклянно-металлический звук.

— Сезам, откройся! — пробормотал Алиссон, невольно съеживаясь, ожидая, что гигант шевельнется в ответ и оставит от них мокрое место. Но все оставалось по-прежнему, в наушниках рации был слышен голос руководителя группы, дающего указания экспертам, переговаривались между собой пилоты вертолетов и солдаты охранения.

— Ходят слухи, — обронил Кемпер, с некоторым сомнением глядя вверх, на крутую гору крупа суперзавра, — что наш знакомый доктор Хойл обратился к русским с предложением поломать головы над проблемой суперзавров, и какой-то русский физик предложил якобы нашим воякам хорошую идею.

— Не слышал. Что за идея?

— Чтобы удержать драконов в «загоне» — скармливать им понемногу в центре Невады радиоактивные шлаки, отходы топлива из ядерных реакторов. Неплохая идея?

— Неплохая, но подана слишком поздно.

— В том-то и дело, что физик предложил ее до бомбардировки драконов криогенераторами. Ну что, поехали?

Под верещание счетчика Гейгера Кемпер первым решил взобраться на согнутый крючкообразный палец лапы, судорожно вцепившийся в скалу.