Милосердие (СИ)

Она кувыркнулась, до боли раздирая руки и увидела несколько алых мантий. Слёзы облегчения брызнули из её глаз. Авроры шли со стороны Хогвартса, двигаясь стеной, прикрывая студентов, расчищая путь к отходу. Раненых и убитых стали убирать с помощью порталов. Неожиданно появился Дамблдор с преподавателями, и Пожиратели начали в панике бежать к месту аппарации. Им вслед неслись вспышки заклинаний, световые шары и огненные плети. Профессор Макгонагалл трансфигурировала часть земли в лёд, и многие, не удержав равновесие, покатились по склону прямо в руки аврорам.

— Там моя мама! В магазине! — закричала Гермиона. — И студенты!

Старший из авроров глянул на неё и отдал приказ. Гермиону подхватил Гарри, сам еле держащийся на ногах, и потянул в сторону Хогвартса, почти не обращая внимания на лёгкое сопротивление. Его лицо было невероятно злым и сосредоточенным. Он, продолжая держать щит, пустил взрывное заклинание в пробегающего мимо оборотня и того откинуло к стене. Послышался хруст костей.

— Ты должна была оставаться в магазине, — прорычал он сквозь зубы, пока они шли, держась друг за друга. Ну конечно, он ждал, что она останется в безопасности вместе с матерью и другими девушками.

Наконец один из авроров передал им портал, и они перенеслись на территорию Хогвартса. Там уже стоял небольшой военно-полевой лагерь. Аппарировать раненных в Мунго было нельзя, а до больничного крыла нужно ещё было подняться по лестнице. Аврор отошёл, а они сели прямо там, где стояли, наблюдая, как колдомедики носятся среди раненых и убитых.

Гермиона устало прижалась к Гарри и тряслась, словно облитая холодной водой, осматривая место, где может появится мать и подруги. Во рту стоял неприятный привкус ржавчины. Кровь. Уже в который раз они были так близко к встрече со смертью. Вдалеке ещё виднелись вспышки заклинаний, но при появлении авроров и директора, битва быстро сошла на нет. Дома уже не горели, но чёрный дым заполнял почти всё пространство неба, окрашивая его в грязно голубые тона. Солнце ещё светило, словно насмехаясь над теми, кто пал в этой безумной схватке. Уже в который раз.

— Они убивали. Гарри, они убивали, — шептала она сквозь слёзы, бесконечным потоком льющиеся из глаз. Всё тело словно налилось свинцом, мысли о тех, кто остался в магазине давили, и тяжёлый взгляд Гарри не дарил облегчения. Впервые она его боялась.

— Мистер Поттер, — послышался низкий голос, словно из другого мира.

Гермиона посмотрела на старшего автора Долиша, грузного мужчину с проседью в волосах и блёклым взглядом рыбьих глаз. Он присел возле них и протянул Гарри руку.

— Нас вовремя предупредили, — сказал Долиш.

— Кто? — спросил Гарри, принимая рукопожатие. Всё его лицо было в копоти, на щеке зияла рана, а парадная мантия была изорвана в хлам, словно олицетворяя уничтоженный праздник.

— Патронус Ворон, — ответил волшебник. Было видно, что его ещё держит в плену страх. — Давно не видел такой бойни. В министерстве было также? — спросил он устало, как будто нёс на плечах всю тяжесть мирских забот.

— Нет, — покачал головой Гарри. — Там никого не убивали. Может стоило к ним выйти? — спросил он взрослого. Отвлекающие чары давно рассеялись, но в жаркой битве это уже никого не интересовало.

— Нет, мистер Поттер. Получив власть над вами, они не успокоятся. Нам нужно другое решение. Сейчас периметр оцеплен. Нам предстоит разговор с директором и преподавателями, они слишком медленно среагировали, и я бы хотел видеть вас там. Вы как?

— Да, я бы тоже хотел послушать, что они скажут, — кивнул Гарри и с помощью Долиша поднялся на ноги. Гермиона превозмогая боль в ноге и руке тоже начала вставать, но Гарри вдруг весьма ловко усадил её обратно.

— Мадам Помфри! — позвал он громко и многие обернулись. Теперь ему никто не смеет отказать. Гермиона тяжело задышала и строго посмотрела на Гарри.

— Я пойду с тобой, — настаивала она.

— Ты останешься здесь. Ты не должна больше рисковать собой, — отрезал Гарри, смотря на неё сверху вниз, так как никогда не смотрел раньше. Словно не было пяти лет приключений, а она лишь надоедливая первокурсница.

Гермиону словно ударили в грудь ногой. Невыносимо больно и противно от собственной беспомощности. Хотелось подойти и трясти его, напомнить, кто она такая!

— Гермиона, посмотри на себя, ну куда ты сейчас пойдёшь, — запричитала медсестра, осматривая повреждения на ноге.

Гермиона не хотела думать, как сейчас выглядит, но проигнорировать разорванную почти до кости ногу не могла. Сглотнув тошноту, чувствуя солёную влагу на щеках, она смотрела, как Гарри, прихрамывая, идёт в сторону хижины Хагрида, где уже стояли Дамблдор, профессор Снейп и министр Корнелиус Фадж.