Милосердие смерти

Ты, надеюсь, не сомневаешься, что я люблю тебя и восхищаюсь тобой. Но эти вопросы, что я задала, всегда мучили меня, человека далекого от медицины и сугубо гуманитарно-литературного. Мне хотелось понять, что творится в душе человека, который посвятил свою жизнь медицине, спасению людей, после осознания им собственных ошибок, приведших к гибели человека. Как он живет с этим дальше, как продолжает лечить пациентов, понимает ли он, осознает ли, что он убийца. Наверное, это страшно…

Осознание себя преступником, убийцей, несомненно, должно привести или к сумасшествию, или к самоубийству.

Я пыталась найти ответы в мировой литературе, но, знаешь, не нашла ни одного произведения, которое бы мне помогло. Может, фильм «Убийство священного оленя» – («The Killing of a Sacred Deer») Йоргоса Лантимоса вновь заставил меня обратиться к теме «врач и убийство». В этом фильме врач-убийца не сам осознает совершенное им преступление – он вынужденно принял этот факт. Принял и понес кару. Но, как мне кажется, герой этого фильма, врач-убийца, не принял до конца своей вины. Вот так, мой милый, еще раз прости, и, конечно же, ты можешь не реагировать на мои литературно-психологические фантазии…

Он внимательно посмотрел на нее своими серо-голубыми глазами. В его взгляде она вдруг ощутила каким-то шестым чувством отражение вселенской печали и тоски, вечности или даже смерти. Она раньше никогда не видела его в таком состоянии. Практически всегда иронично-жесткое выражение его лица, скрывающее истинные эмоции, полностью исчезло, и она поняла, что, по всей видимости, затронула самые глубинные и потаенные уголки его сознания, или, может быть, не сознания, а совести и души.

После длительной паузы он ровным, абсолютно спокойным тоном, без всяких эмоциональных оттенков начал свой монолог:

– И, поверь, за многолетнюю свою медицинскую службу я никогда не обсуждал эту тему с коллегами и не слышал, чтобы кто-нибудь из них поднимал эти вопросы. Я, опять-таки, не могу говорить обо всех врачах, но честно и откровенно расскажу о своих ощущениях и своем глубоко личном взгляде на эту проблему. Самую, наверное, страшную проблему профессии врача. Ты совершенно права, эта тема – табу для обсуждений. И не потому, что кто-то искусственно запрещает. Нет, я думаю, что это механизм внутренней самозащиты мозга от разрушения психики, ибо осознание себя преступником, убийцей, несомненно, должно привести или к сумасшествию, или к самоубийству. Но это может происходить только у врачей, которые пришли в медицину не ради карьерного роста или обогащения, а для истинного служения гуманизму. К сожалению, я знаю многих врачей, для которых профессия является способом удовлетворения собственных амбиций, достижения славы и богатства. Обладая хорошими знаниями, мануальными навыками, добившись успеха при лечении тяжелых больных, некоторые врачи получают ощущение безграничной власти над жизнями пациентов и собственной непогрешимости. Они порой сами не осознают того, что у них формируется синдром Бога. Неуспех в диагностике или в лечении больного они рассматривают не с позиций трагедии в судьбе конкретного человека, а как удар по авторитету.

Чтобы понять, о чем я веду речь, маленькая иллюстрация. Знаменитый врач, известный как один из лучших в стране, обладающий виртуозной техникой операторского мастерства, внушал на утренней конференции своим врачам:

Чтобы добиться истинного успеха, недостаточно просто оперировать больных.

«Вы, дорогие коллеги, не собрали материалы и не подготовили доклады для международной конференции. Вы объясняете всем нам, что в последние две недели поступали очень тяжелые пациенты и было много трудных операций, которые вы не могли доверить молодым коллегам. Ну что же, вам кажется – это подвиг и это оправдывает вас. Получается, что работа в операционной и реанимации для вас важнее участия в конференции. А теперь ответьте, пожалуйста, кто узнает о вас, как о великом хирурге или реаниматологе? Ну хорошо, пациент, спасенный вами, его родственники, сарафанное радио. И все. Узок круг этих людей. Я понимаю, если бы это были медийные личности, политики, крупные предприниматели – тогда ваш успех, несомненно, стал бы достоянием, не побоюсь сказать, миллионов граждан, вы бы прославили и себя, и нашу клинику и, наконец, меня, как вашего руководителя. И тогда честь вам и хвала. Это, несомненно, было бы оправданием вашего неучастия в научной работе. Но, в ваших случаях, это простые люди. Они вам даже коробки конфет не принесут.