Милосердие спецназа

— Тихо, — качает головой Саня, прячущийся за соседним камнем. Пытаясь рассмотреть что-нибудь в оптику «ВСС».

— Всем! Не высовываться. Мажор работает радаром.

Напряжённо вслушиваюсь в свои ощущения, киваю Рогожину:

— Спроси, Хан меня видит?

— И слышу, — ёрничает Хан, заныкавшийся буквально в пяти метрах от нашего камня.

— А так? — осторожно перемещаюсь, чтоб предполагаемый противник не увидел моих манипуляций.

— Вижу.

— Тогда смотри, — показываю рукой направление, — где-то там, на том карнизе похоже.

— Понял, ждите.

Проходит пара минут:

— Джинн, Хану.

— Джинн на связи.

— Вижу пулемётный расчёт. Двое. Триста метров.

— Попасть сможешь? — Рогожин пытается аккуратны выглянуть.

— Так точно!

— Мажор, ещё кто-нибудь есть? — смотрит на меня.

— Вроде нет, — вновь кривое пожимание плечами.

— Так вроде или нет?

— Пока Хан этих не завалит, ничего определённого не скажу.

— Млять! Хреновый из тебя радар! — трёт подбородок Рогожин.

— Да уж, какой есть...

Рогожин задумался и, что-то решив для себя, начал раздавать ЦУ:

— Хан, по команде валишь этих. Мажор, у тебя минута — не больше! Если чисто, бежим вперёд! Тут дело такое, метров через сто-сто пятьдесят будет пологий спуск, если бы мы до него дошли, то всё — пишите письма! Всех бы покрошили, а так побрыкаемся ещё. Короче, бежим к спуску и занимаем перед ним оборону! Вопросы есть?

— Джинн, Балагуру.

— На связи.

— А зачем нам это? Вальнем пулемётчиков и назад — патронов-то кот наплакал!

— Помните, где я карту взял? В том самом домике, которого больше нет. Это ущелье выходит на большую дорогу и там на выходе застава находится. Я с неё собирался с нашими связаться. Но боюсь, раз если эти сидят здесь, значит, её больше нет! Потому что, карта эта не наша, а застава на ней отмечена наша. Это засада, парни! На наших! Думаю, караван там где-то идёт. Представляете, что будет? Кто из вас готов заплатить такую цену? Никто? Почему-то так и подумал. Остаётся надеяться, что звуки боя предупредят наших и к нам придёт помощь!

М-дя... Действительно, ситуация не очень, и ведь никуда не денешься. Что такое неожиданное нападение на караван знаю, приходилось уже видеть и не раз. Не хотелось бы больше. Ну, кроме случаев, когда мы неожиданно нападаем. Тогда нормально. Тогда можно. Жаль боеприпасов маловато. Хотя, если не лупить очередями в белый свет, как в копеечку… Ну сколько их там, бандитов этих, может быть?

— Хан, готов?

— Да!

— Мажор?

— Готов!

— Тогда повторяю. Хан, стреляет, Мажор проверяет и если даёт отмашку, бежим. Силы расходовать аккуратно. Я про бег. Отвод глаз, на всю мощь. Не забывайте, что три дня без жрачки…

— Такое забудешь, — откуда-то громко и грустно пожаловался Молот.

— Отставить. Помните, что сил у вас куда меньше, чем у сытых. Вы конечно и голодные десятка каждый стоите. Но учтите. Ну что? Все всё поняли? Вопросы? Вопросов нет. Хан. Огонь!

Два раза громыхнула «СВД».

— Цель поражена!

Вскакиваю, пытаясь почувствовать опасность, ощутить холодок смерти... Ничего! Поворачиваюсь к Рогожину:

— Вроде чисто!

— Вроде? Твою мать!

— Ну, никто не целится! Точняк!

— Млять! Бегом! Вперёд! Мажор первый!

И мы рванули! Спринтерский забег по пересечённой местности, где я выступал в роли вожака стаи... Акела не может промахнуться! Впереди показался спуск и нагромождение камней с обеих сторон тропы. Видимо, когда-то здесь был завал, но его разобрали. Почти успели добежать... Впереди дохнуло опасностью!

— Ложись!!!

Парни бросились вниз, на камни... Послышался мат! В том числе и мой, ударился о какой-то булыжник, раной на груди. Кажется, всё, что заживало всё зря. Одновременно с моим криком раздался выстрел.

— А-а-а!!! Суки!!! — это Марат чуть замешкавшись, схватил пулю в бедро... К нему уже полз Петька-Пьеро...

— Возле пулемёта, — кричу, пытаясь попасть в снайпера из «калаша». Как же больно когда отдача бьёт в плечо. На груди, там где рана, уже отчётливо проступила кровь. Больше не чешется. Накаркал, дятел? Ага… «Ворошиловский стрелок» нашёлся! А вот Саня не подвёл! Молодца! Двести метров для «Винтореза», не слишком критично, но найти, прицелиться и попасть — надо смочь! Хотя эта «тварь» успела выстрелить ещё раз и засадить в плечо Олегу, в последний момент видимо, почувствовав опасность, он дёрнулся и отделался ранением. Больно, но не смертельно! Чёрт, ещё и воевать не начали, а уже два «трёхсотых».

Обдираясь о камни, ползу к завалу, среди нагромождения камней, так будет поспокойней. Ну, всё, на месте, теперь хрен меня отсюда выкурят... ну, пока патроны есть, точно! Рядом плюхнулся Саня. Командир оказался по другую сторону тропы и тут же посетовал:

— Кажется, не всех ублюдков Ифритовских перебили. Точно, что-то происходит, не зря же здесь один из них был. Да ещё и такой матёрый, сквозь отвод глаз спалил нас. Хотя, может, бежали не аккуратно, камни летели из под ног? Пыль опять же, — затем сплюнув, поинтересовался: — Пьеро, как раненые?

— Хан, бедро навылет, артерия не задета. Кольнул противошоковое. Олег: плечо, кость не задета, кольнул. Скорее всего, стрелять не сможет.