Милый яд

Он пробормотал что-то. Вполголоса. Слишком тихо, и я его не расслышала. А потом ввел пальцы полностью. Я подняла зад со смотрового стола и открыла рот от боли и желания. Тейт не ожидал этого движения, потому что мой клитор соприкоснулся с его ладонью. Я поджала пальцы на ногах и прикусила язык, чтобы не закричать.

Когда я откинулась на стол, Тейт просунул пальцы в меня, касаясь чувствительного места, отчего я громко застонала. Я была на грани оргазма. Почему женщины не приходили к нему на смотровой стол еженедельно? Если бы это было обычной практикой, я бы пропала.

– Больно? – его голос был хриплым.

– Немного, – я солгала, чтобы сохранить лицо, притворившись, что не собираюсь кончать ему на пальцы. Я закрыла глаза, пытаясь пройти через это, не кончив, пытаясь запечатлеть это чувство в памяти. Я извращенка. Самая настоящая извращенка.

– Сейчас я положу руку тебе на живот и надавлю на матку.

Тейт задрал халат до талии, обнажив нижнюю половину моего туловища. Он наклонился вперед и положил кончики пальцев свободной руки мне на низ живота. Прямо над маткой. Вдавил их поглубже в поисках того, что ему нужно было найти.

Я извивалась от этого прикосновения, чувствуя Тейта в себе, надо мной – везде. От этого движения он прижал ладонь к моему клитору. Я подавила стон, но потерпела неудачу и резко распахнула глаза, встретившись взглядом с Тейтом. В этой позе я не могла прокашляться, не сжав его пальцы. Щеки обожгло румянцем.

Либо он мастерски сохранял невозмутимость, либо не понял, где находится его ладонь. Не понял, что я схожу с ума от возбуждения. Давление между ног нарастало. Другой рукой Тейт надавил мне на живот, и я сжала мышцами его пальцы, не в силах ничего с этим поделать. Я метнула на него взгляд. Он смотрел на меня не отрываясь, искал на моем лице любые признаки дискомфорта. Я ничего такого не демонстрировала.

Я прочистила горло, пытаясь выглядеть невозмутимой.

– Не так уж и неприятно.

– Наверное, так терять девственную плеву менее больно, чем традиционным способом.

– Уверена. Это не так уж больно.

– Просто ты еще хорошо смазана, – сказал он как ни в чем не бывало, по-прежнему прижимая ладонь к моему клитору.

Но я не помнила, чтобы он открывал тюбик со смазкой, лежащий рядом на стойке. Все это было естественно. Все это я. Щеки у меня теперь просто пылали. Его пальцы проникли еще глубже. Я ходила на уроки здоровья. Видела, как это делается на видео. Все выглядело на сто процентов как осмотр, но мне так не казалось. Казалось, что цель состояла в том, чтобы я получила оргазм.

Я приоткрыла рот и поняла, что кончаю. Я кончала и раньше, лаская себя пальцами, но никогда не просовывала их в себя. И мой опыт совсем не походил на этот. Мое тело наполняли чужие пальцы, и давление нарастало.

У меня закатились глаза, и я крепко зажмурилась. Каждый мускул в теле напрягся и сжался от удовольствия.

– Тейт, – захныкала я.

– Доктор Маркетти, – его профессиональный тон вернул меня к реальности.

Слишком поздно.

– Я… Я…

– Похоже на то.

Он стал медленно вытаскивать пальцы, но я стиснула их мышцами и подалась бедрами вперед, а пальцы на ногах снова поджались. Я напрягла ягодицы, чтобы наклониться и протолкнуть его пальцы глубже.

Я не могла контролировать свое тело. Я извивалась перед Тейтом. И больше никогда не смогу посмотреть ему в глаза. Он не сделал ничего дурного. Если уж на то пошло, виновата я. Но впервые я почувствовала что-то отличное от бессмысленной, унылой гордости за то, что я поступила правильно с Той Ночи. Получаю высшие оценки. Поступаю в хороший колледж. Нахожу подходящую работу.

Нет, это не казалось удобным, милым и пристойным. Это казалось реальным, грязным и не от мира сего. Как будто за это стоило бороться.

Я приходила в себя после оргазма, пробираясь будто сквозь туман. Дрожь, пробежавшая по телу, напоминала последние волны урагана, прибивающие меня обратно к берегу. Когда я опустилась наконец на смотровой стол, то поняла, что Тейт убрал руку и отодвинул стул назад, дистанцируясь от моих раздвинутых ног.

Он резко снял перчатки.

– Все чисто, – отрезал Тейт. – Теперь возьму мазок.

Я прикусила нижнюю губу, смотря, как он повернулся, вымыл руки и надел новые перчатки. Реальность обрушилась на меня. О боже, что я наделала? Я кончила ему на пальцы, лежа на смотровом столе. А теперь он вел себя так, как будто ничего не произошло.

Он сказал, что после не станет присылать цветы или звонить мне, и я приняла его условия – даже отправила ему электронное письмо, юридически подтверждающее это. Тогда чего я так удивилась и разозлилась на себя, когда он продолжил осмотр, совершенно не обращая внимания на то, что сейчас произошло?

Он должен был знать. Я чувствовала, как вокруг моих бедер собирается влага, стекая на стол. Я сжимала палец Тейта мышцами. Он должен. Был. Знать.

Я молчала, когда он повернулся и снова встал между моих ног. И знала, что лицо у меня красное. Что от пота пряди волос прилипли к вискам. Что я все еще мокрая.

Как в подтверждение этого, Тейт взял несколько салфеток и вытер мое лоно.