Мимикрия

Принимаю этот щедрый дар из его рук и улыбаюсь ему в спину. Третья бутылка была лишней. Покачиваясь, он скрывается в спальне и тут же закрывает за собой дверь. Ну вот и все.

Я застилаю диван простыней. И плюхаюсь вместе с подушкой. Проходит несколько минут, прежде чем я осознаю, этой ночью мне не уснуть. Адреналин гуляет по моим венам. Меня бьет дрожью возбуждения.

Алкоголь путает мои мысли, нарушает координацию. И все же я нахожу в темноте ручку двери, ведущей в спальню Дэвида.

– Саманта, это ты? – Дэвид еле ворочает языком, пытаясь приподняться на подушках. Это не первый раз, когда он называет меня настоящим именем. Не первый раз, когда он принимает меня за нее.

– Прости, я не могу уснуть. У тебя случайно нет каких-нибудь таблеток? – спрашиваю я, входя в комнату. Свет луны освещает именно тот кусок спальни, где я стою, но я не пытаюсь прикрыть свою наготу. На мне одни только трусики.

В комнате темно. Я не вижу его глаз, но чувствую его взгляд. Он жадный и страстный. Я не ошиблась: между нами и правда пробежала искра. Пришла пора разжечь настоящее пламя.

Глава 3

Сарра

Я давно потеряла счет времени. Каждый новый день похож на предыдущий. Один и тот же распорядок дня, где только мое внутреннее состояние играет главную переменную в уравнении. Обычно я просыпаюсь по звонку будильника, но сегодня я открываю глаза от дикой боли в спине. И никак не могу понять, как я оказалась на диване в гостиной. Пытаюсь вытянуть ноги и натыкаюсь на что-то твердое. Это поднос. Чашка звенит от моих движений. Как я здесь оказалась? Я что уже успела позавтракать?

Тело болит и ломит. Наверное, я все-таки простыла. Встаю с дивана и подхожу к окну. На улице еще темно, но я вижу, как лучи солнца красиво подсвечивают крону деревьев. Это закат или восход? Мне трудно это понять. Голова кружится, и я чувствую дикую слабость в ногах. Опираясь на стену, я ползу на кухню. Там среди банок со специями стоят электронные часы. Глядя на маленький экран с красными цифрами, я понимаю, что сегодня суббота и время сейчас 6:15. Мне это кажется странным. Протираю глаза и снова смотрю на табло. Результат все тот же. Наливаю апельсинового сока в стакан и залпом его выпиваю. Становится лучше. Достаю из шкафа пачку чипсов и возвращаюсь в гостиную.

– Что здесь вчера было? – спрашиваю я.

Ответ очевиден. Вероятно, я задремала на диване. Но я этого не помню. Зато теперь я точно знаю, что сегодня суббота, а значит, Дэвид будет здесь к обеду. Окидываю комнату придирчивым взглядом. Стол завален бумагами, на комоде горой сложены книги, блокнот валяется на диване, там же стоит поднос с чашкой, грязные следы повсюду, а еще гора посуды в мойке. И все это только на первом этаже.

Тяжело вздыхаю и, стараясь больше не смотреть по сторонам, поднимаюсь наверх. Шея ноет, и каждый поворот головы сопровождается резкой болью. Мне нужно принять горячую ванну.

Погружаю свое измученное тело в густую пену. Я выливаю в воду весь пузырек. Я не хочу ни на секунду увидеть свои жирные ляжки, заплывший жиром живот или полную грудь, отвисшую от тяжести лишних килограммов. Я не люблю себя такой.

Обволакивающее тепло воды и лавандовый аромат пены успокаивают не только тело, но и душу. Я снова могу думать о Дэвиде без страха и сожаления. Я снова понимаю, что люблю его и скучаю по нашей жизни в Нью-Йорке. Сейчас, когда Элайза по крупицам раскрывает мне его прошлое, я точно знаю: он меня не бросит. Никогда и ни за что. Он не из таких. Много лет назад, когда его собаку сбила машина и ей пришлось ампутировать две ноги, он не отвернулся от своего четвероногого друга. Не заменил на нового. Он любил его до конца, хотя и стал изгоем для других. Сыновья Элайзы и другие мальчишки смеялись над Дэвидом, швыряли в него камни. Но он не сдался. Он не предал, хотя пес и не был уже прежним. Тот факт, что я его подвела, не оправдала надежд, не делает меня его врагом. А о моем прошлом он никогда не узнает. Мы все еще одна команда. И, как никогда прежде, я хочу подарить ему ребенка.

Кладу руку на живот. В воде под толщей пены я не чувствую несовершенства кожи, зато ощущаю пульс, идущий изнутри. Я знаю, скоро там будет биться маленькая жизнь. И в этот раз все будет по-другому. Мы обязательно станем родителями.

***

Несмотря на общую разбитость и хандру, я успеваю навести порядок в доме. Снова прохожу по первому этажу, мысленно отмечая, что все вещи стоят на своих местах. Провожу пальцами по засечкам на журнальном столике, по царапинам на комоде. Они история этого дома, и я делаю все, чтобы стать их частью. Поднимаюсь наверх, предусмотрительно обходя стороной торчащий гвоздь на третьей ступеньке сверху. В один из первых дней я порвала об него не только юбку, но и вспорола ногу. Давно надо было бы его забить или выдернуть вовсе, но я забываю.