Мимикрия (СИ)

— Я искренне сочувствовал тебе, — Гарри горестно усмехнулся. — Считал, ты болен страхом. Я хотел тебе помочь, а ты крутил мною, как тряпичной куклой. Ты связался со мной, чтобы спастись от смерти? Чтобы я помог тебе с крестражем? Чтобы я не убил тебя? Браво, Малфой, — фамилия, сказанная ледяным тоном, резанула слух, — в манипуляциях тебе нет равных. Я, чёрт возьми, верил тебе!

— Верил? — Драко глухо рассмеялся в ответ. Он чувствовал себя невероятно подавленным: даже встать с земли сейчас казалось трудной задачей. Драко смотрел на Поттера снизу вверх и ощущал, как слабеют его плечи. — Ты влезал в мою голову, — с досадой плюнул он. — Всё. Это. Время. Ты поступал так же, как Тёмный Лорд.

Гарри замер. Драко сказал ужасную вещь: причину, по которой Поттер бесконечно себя корил. Читать чужие мысли — верный путь к темноте. Верный путь к тому, кем в итоге стал Волан-де-Морт. И Малфой прекрасно это знал.

Гарри сделал неуверенный шаг назад.

— Мне нужно… — тихо протянул он и аппарировал.

20. Финал

Я собираю наш мир из кусков: Другую тебя, другого себя. Мне хочется верить, что это любовь. Не просто слова, не просто игра.

Иногда жизнь поворачивается действительно причудливым образом.

Драко растёкся на диване, водружая ноги на журнальный столик, совершенно не заботясь о том, как он выглядит со стороны. Подумаешь — Грейнджер. Она не первый раз видела его в таком состоянии. За эти долгие три недели, кажущиеся не меньше, чем вечностью, Гермиона имела удовольствие лицезреть Драко в самых разнообразных его настроениях.

— Перестань себя жалеть, — раздражённо протянула она и взмахнула палочкой, застёгивая верхнюю пуговицу прямо под шеей Малфоя. Удушающий манёвр заставил Драко встрепенуться, сбросить ноги со стола и выпрямиться, чтобы поправить горловину рубашки. Он покосился на Грейнджер, вкладывая в свой взгляд столько злобы, сколько способен был передать — а этого добра скопилось в нём достаточно. Гермиона, несмотря на это, довольно улыбнулась, усаживаясь в кресле с книгой в руках.

— Итак. Вингардиум Левиоса.

Оскорбление Гермионы было необоснованным, Драко себя не жалел. А если и да, то имел на это полное право. Последние три недели выдались отвратительными. Несмотря на долгожданное отмщение, смерть Волан-де-Морта не принесла ощутимого удовольствия. Драко теперь чувствовал лишь терпкую боль и обиду, стараясь не вспоминать последний взгляд Гарри, направленный на него, — но, конечно же, он не мог об этом не думать.

Поттер его уничтожил. Петля жгучего одиночества наконец добралась до цели и затянулась на шее Малфоя — произошло именно то, чего Драко боялся больше всего.

Когда Гарри аппарировал с поля боя, всё вокруг закрутилось в стремительном водовороте, и только жизнь Драко застыла на месте. Сопротивленцы восстанавливали силы и залечивали раны. Драко не видел, но хорошо слышал, как те прощались со своими погибшими друзьями. Победа была одержана, и этому стоило радоваться — так думал Драко раньше. Но едкая горечь окутала лесную чащу, смешиваясь с заунывным плачем. Возможно, так рыдала его душа.

Драко не мог пошевелиться, так и сидел на земле посреди разрушенной хижины, испачканный грязью и кровью. Он безжизненно глядел вперёд, надеясь, что Поттер вернётся, обнимет за плечи и пообещает, что всё будет хорошо. Но Гарри не возвращался.

— Драко, эй, — Гермиона опустилась перед ним, пытаясь отыскать хоть какой-то отклик в серых глазах. Драко с большим трудом перевёл на неё измученный взгляд. — Я помогу тебе добраться домой и отправлю к тебе Хуки.

Малфой-мэнор, к счастью, не пострадал. Хуки был науськан сообщать Грейнджер о любом подозрительном шорохе в поместье — Гермиона полагала, что на Малфоя может вестись охота из мести. Но ничего пугающего не случалось: в основном, все бывшие Пожиратели скрывались в отдалённых уголках планеты. Драко тоже надеялся исчезнуть из волшебного мира и, как и было задумано с самого начала, спокойно доживать свою никчёмную жизнь в гордом одиночестве, но Гермионе такой расклад не пришёлся по духу.

Удивительно, что Гермиона не оставила Драко, как только её ноги коснулись чёрного пола. Первое время Грейнджер заходила раз в день, обычно ближе к восьми вечера, когда печаль надавливала на Драко с особенной силой. Драко почти уверен, что её подсылал Поттер. Но он смиренно оставлял Малфой-мэнор открытым — для всех, в надежде, что однажды придёт и сам Гарри.

На самом деле, помощь Гермионы оказалась как нельзя кстати. Она помогла разобраться с вещами, документами и прочими сложностями временной сквибовской жизни. Хуки не справлялся: он никогда не был идеальным помощником по дому, а теперь, когда Драко не мог исправить его ошибки простым взмахом палочки — и подавно. Гермиона научила Драко стирать вещи и готовить простые блюда, показала, как ухаживать за цветами на крыльце поместья и помогла очистить от сорняков могилы его родителей.