Мимикрики. Камни основы

Но в тот момент, когда Дэйне зачитывали огнем пылающие письмена, встраивающиеся в судьбу Рода, случилось непредвиденное. Дэйна вспыхнула огнем и горела в нем недобрых пять минут, во время которых жизнь ее родителей, пробежав перед глазами, расставила акценты на важном, подсветила им то, что в каждодневной, рутинной суете теряет свою значимость.

Ви- Тот после нашел этому объяснение, разыскав в семейной летописи, где-то очень-очень далеко, так далеко, что все это быльем поросло, и его еще нужно было от этого былья очистить, случай, подобный этому. Но в тот момент даже Заоблачные Старейшины начали волноваться… Совет спускался из небытия, не имея четких форм. Им требовалось много сил на удержание этих самых форм в привычном для материального мира виде. Поэтому, пребывая в волнении, они начинали мерцать.

О том, что все это было неожиданно, нестерпимо и мучительно буквально для всех присутствующих, говорить не буду. Эти пять минут в огне вошли в анналы семейной летописи, как одно из самых страшных посвящений, выпавших на долю маленькой девочки из клана Легендарных Мимикриков Дома Души. В эти пять минут в Дэйне сгорали все ошибки Рода, которые накопились за тысячелетия. Почему именно в ней?

Потому что в Дэйне существовал еще один Дар. Не замеченный окружающими, не разгаданный родителями, не признанный даже ей самой, и он просился наружу. Дар целительства. Целитель должен видеть. Все и сразу. Весь организм, не упуская ни одного органа, ни единого изменения цвета, запаха, ритма. Видеть систему целиком. А чтобы видеть по-настоящему, глубоко и синхронно с природными колебаниями, нужно освободиться от противоречий, обид, ошибок, вины, — одним словом, той энергии, которая вступает в диссонанс с энергией жизни.

Даже если все это не твое, даже если этот снежный ком достался тебе от предыдущих поколений, не сумевших справиться со своей судьбой, необходимо освободиться, очиститься. Целитель должен находиться в равновесии и гармоничной концентрации, быть крупной жемчужиной, и только тогда можно приступать к таинству исцеления.

То, что вспыхнуло в Дэйне, могло сжечь ее заживо, если бы не важный инструмент любого Мимикрика — воображение. Она перенаправила жгущий ее огонь на создание защитной оболочки. Впервые за десять лет. Любой Мимикрик обладал даром создания защитных оболочек. Любой, но не Дэйна. Она наотрез отказывалась примерять чужие оболочки, заявляя, что ей это не интересно. Но зато она часами могла смотреть, как течет вода, наблюдать за насекомыми, птицами и тем, что видно только ей. Она изучала и рассматривала травы и цветы, прислушивалась к шепоту Потоков, улавливала ветер. И вот когда пламя охватило ее с ног до головы, а потушить и просто подойти не было никакой возможности, Лали и Ви- Тота каждый раз отбрасывало раскаленной волной на несколько метров от дочери, поскольку судьба, она такая, — у каждого своя, и помочь в личном выборе невозможно. Именно поэтому он и называется личным.

Сначала Дэйна стала прозрачной, затем обмякла, как плавящееся стекло, поплыла янтарной смолой, теряя человеческие очертания, и превратилась… в Янтарную Ящерицу! Янтарную Ящерицу, пожирающую Огонь Веков!

Это случилось всего лишь раз. В том эпизоде, вошедшем в семейную летопись, сконцентрировалось много боли, поэтому никто никогда не вспоминал его, даже сама Дэйна. Но имя осталось. Янтарная Ящерица! Многие думали, что оно символически связано с духом возрождения, ведь целители забирают болезнь и возрождают людей для новой жизни.

— Когда-то я смогла преобразовать энергию разрушения нашего Рода, потому что я Дэйна, первая из дочерей, Крупная Жемчужина, Янтарная Ящерица, пожирающая огонь боли, — сказала Дэйна и признание этого факта согрело и успокоило ее сердце. Ви- Тот и Дарвин переглянулись. И в этом их мимолетном взгляде понимания было больше, чем можно объяснить словами.

Реальность едва заметно качнулась и внесла изменения в ее восприятие. В окна стрелами влетели солнечные лучи и веером раскрылись по стенам студии. Шерсть Дарвина заблестела, в глазах отца растеклась мягкая глубина лесного озера, а ручные Феи наконец-то успокоились, с интересом наблюдая за тем, как Дэйна вновь обретала себя.

— Я достану Камень. Никто даже не обратит внимания на маленькую ящерицу. Я сожгу в огне свои сомнения и страх, поглощу обиду, вину и вновь установлю баланс энергий, дающий основу для жизни.

— Камни Основы, — теплым ветром выдохнул Ви- Тот слова, прорываясь сквозь внутренние размышления. — Оставленный Нянюшкой мог бы быть четвертым, недостающим, — мягко улыбаясь воспоминаниям о Нянюшке, сказал Ви- Тот, а потом, оторвавшись от них, посмотрел на дочь. Высокая, стройная, с горящими всевидящими глазами, устремленная в будущее… его дочь… его маленькая девочка…

— Я не могу просить тебя об этом, Дэйна, — опавшими листьями прошуршали слова Математического Шамана. — Слишком большая цена. Я опять не смогу тебе помочь. Ты будешь гореть, а я… нет, нет. Нет. Должен быть какой-то другой способ забрать этот Камень.