Мимси Покет и дети без имени

Год назад. Тогда Свен Мартенсон, сражаясь с канцлером Краганмором, поручил Мимси защищать мальчика, и она блестяще справилась с задачей.

После этого в доме Миллионов ей отвели комнату, одну из сорока трёх, где была настоящая постель и персональная ванна, которую можно до краёв наполнять горячей водой.

Поначалу у Мимси просто голова кругом шла от этого богатства. По крайней мере всю первую неделю. Но очень быстро выяснилось, что жить в четырёх стенах, каждую неделю мыть голову и выбирать для очередного блюда правильный столовый прибор – это выше её сил.

Мимси вернулась на улицу, потому что улица была её домом, а к Миллионам наведывалась, лишь когда становилось слишком холодно или уж очень давно не удавалось поесть.

В дом она всегда пробиралась по крыше – влезала через слуховое окно на чердак или в одну из ванных комнат. Привычка попадать в здания именно так была в ней настолько сильна, что Мимси и в голову не приходило подойти к парадной двери и позвонить в звонок, как делают остальные люди. Тем более что ей совсем не улыбалось встретиться с госпожой Карлсен, которая поставила перед собой задачу превратить Мимси в настоящую девочку, какой ей и следует быть.

По задней стене дома Миллионов тянулась пожарная лестница. Мимси поднялась по ней, забралась в окно второго этажа и добралась до комнаты Магнуса.

Света у него не было. Где же он? Задержался в лицее? Сидит в отцовском кабинете и делает уроки вместе с госпожой Карлсен? Когда живёшь один в таком огромном доме, можно, наверное, обалдеть от тоски! Она решила его подождать и тем временем открыла несколько ящиков и принялась без стеснения рыться в прикроватной тумбочке.

По комнате валялась одежда, плечики в шкафу висели пустые – можно подумать, будто Магнус в спешке паковал чемодан. Но у него в комнате так было почти всегда: он никогда не наводил порядок. Несмотря на целую армию прислуги, которая каждое утро налетала на дом, подобно туче саранчи, спальня Магнуса напоминала вывернутый карман. Пол был усыпан стеклянными шариками, игральными картами, фантиками от конфет. На письменном столе лежали обломки модели самолёта, которую он так и не доделал. Кисточка в банке с клеем засохла.

Двенадцать будильников, тикавших на тумбочке, показывали разное время. Мимси села по-турецки на кровать, выстроила будильники по росту и повернула стрелки так, чтобы они стали похожи на пузатых человечков, дружно взмахнувших руками, потому что их команда забила гол.

Когда стало очевидно, что Магнус не придёт, она тихо выскользнула из комнаты.

Если бы Мимси умела писать, она бы оставила записку. Позвала его на помощь.

Секунду она размышляла, не обратиться ли за подмогой к госпоже Карлсен. Та наверняка знает, где Магнус. Но объясняться с ней показалось Мимси таким невыносимым испытанием, что она отказалась от этой затеи и покинула дом тем же путём, каким вошла.

Она привыкла быть одна. И давным-давно научилась полагаться лишь на себя.

Но если у тебя завелись друзья, это сильно осложняет жизнь. Когда в трудный момент их не оказывается рядом, чувствуешь себя покинутым и растерянным, будто тебя предали.

Ей не оставалось ничего другого, только вернуться в свой привычный мир с его простыми правилами: живи как можешь и ничего ни от кого не жди.

Глава четвёртая

Опасения полковника Блица оказались напрасны. Появившись на горизонте рано утром, тергисы больше не показывались, и путешествие в Смолдно завершилось без помех.

Когда они прибыли к месту назначения, поезд делегации Западной Сильвании уже стоял у станции. Снег кружил в воздухе мелкой ледяной крупой. Военные в синих шинелях притопывали, чтобы согреться. Когда поезд великого герцога с громким металлическим скрежетом остановился, оба локомотива едва не столкнулись носами, яростно изрыгая фонтаны пара, подобно двум быкам, которые сошлись для битвы.

Солдаты тут же выскочили из поезда и заняли позиции вокруг вагона государя.

Два лагеря взирали друг на друга враждебно. Даже сам воздух казался наэлектризованным. Магнус прижался к стеклу и увидел, как полковник Блиц отдаёт какие-то распоряжения. Две страны враждовали так давно, что одного неосторожного жеста хватило бы, чтобы развязать конфликт.

– Приехали, ваше величество.

Магнус был рад, что они наконец добрались. Вечером договор будет подписан, и через два дня он сможет вернуться к привычной жизни. Путешествие с великим герцогом станет далёким воспоминанием, страницей истории, в которой он, Магнус, вопреки ожиданиям дяди, не сыграл ровным счётом никакой роли.

Он выгнул шею, пытаясь разглядеть монастырь. Снег всё сыпал и сыпал, и видны были только какие-то бараки на опушке леса и несколько военных шатров с горящими рядом кострами.

Поскольку великий герцог не отзывался, Магнус постучал к нему в купе.

– Ваше величество, вы готовы?

Через перегородку донеслось сдавленное бормотание.

Секундой позже дверь распахнулась. На пороге стоял великий герцог: пальто было перекинуто через одну руку, а другой он прижимал к себе шлем с перьями. Щёки его пылали, рот дрожал.

– Что-то не так, ваше величество?