Минас (СИ)

Это был завораживающий бой, ничего подобного мальчик раньше не испытывал. Чужак не старался подловить, как Илинго, не скучал, как Тасвий, не требовал успехов, как братья. Он просто смотрел, полностью контролируя ситуацию. Позволял показать всё, на что способен был Минас, аккуратно, как по прописанному сценарию, создавая удобные позиции для атак и так же аккуратно блокируя удары. Более всего это походило на танец с мечом, на одиночное исполнение боевого канона, только вместо тени был материальный противник, не противостоящий всерьёз и при этом неуязвимый. За десять минут непрерывной схватки Минас вымотался как за два часа на полигоне.

- Стоп. Ни ума, ни опыта, да, урод? Хорошо. Ясно, что с тобой делать, – Сулла смотрел на мальчика, как кот – на уже раскушенную пополам, но ещё дёргающую лапками мышь. – К бою. Сейчас я отрублю тебе левую руку на ладонь выше локтя. Защищайся.

Есть полное касание.

- Повторяем. То же самое.

Есть.

- Напрягись, недоносок. Десять секунд, чтобы найти свою ошибку. Девять. Восемь… Всё, к бою. Повторяем.

Есть, но схватка была на несколько выпадов дольше, и атака была другая.

– Ты уже трижды мёртв. Повторяем.

Сотня разных ударов в одну точку. К каждому – свой контрприём. Иногда получается найти сразу, иногда – с третьей попытки. Иногда – не получается. На десятом повторе Сулла остановил бой.

- Маленький однорукий мертвец. Почему не круговая четвертая? – лейтенант отступил на шаг и показал клинком.

- Я не удержу. Мне для этого надо более лёгкий или более короткий меч.

- Ты даже не попытался, маленький однорукий мертвец.

- Но я же знаю. Я этот меч не первый раз беру.

Сулла опустил клинок. Склонил голову на бок. Посмотрел, как ворона на падаль. И сказал:

- У тебя длинный язык.

И ещё сказал…

- Я засуну эту палку тебе в задницу до упора, а потом ты своим длинным языком будешь слизывать с неё кровь и дерьмо, пока она не станет снова чистой.

Вторая фраза за сегодня, которую я не смогу повторить, если спросят. Ух, какая фраза: застряла колом от желудка до нёба, болтается в голове и гудит, как от удара. Интересно, ему самому собственным ртом такое говорить, – оно как? Сплюнуть потом не хочется?

- Ты хорошо меня понял, ублюдок?

Понимать это Минас не собирался ни при каких обстоятельствах. Как и пачкать об это чеканный уставной ответ.

- Я услышал. И принял к сведению.

Сулла шагнул ближе, вплотную. Левую руку не спеша запустил Минасу в волосы, сжал, потянул, запрокидывая голову. Несколько секунд изучал лицо со свежими следами утренней драки. Перехватил меч обратным хватом, коснулся навершием разбитой губы, сильно нажал. Больно. И неправильно! Так не должно быть! Но Минас стоял, парализованный и беспомощный, а из ссаженной губы текла кровь, пачкая меч и руку Суллы.

- Похоже, с тобой действительно есть проблема, маленький ублюдок.

Зо Сахаал желал видеть своих смертных бойцов лучшими, и Сулла исполнял приказ легионера. А капитан абордажной роты тоже хотел видеть своих бойцов лучшими, но предпочитал не назначать тренировок с Суллой, особенно младшим взводам. Особенно младшим по возрасту бойцам.

Лейтенант всегда брал свою долю живой добычей, предпочитая самых юных. А потом, в зале, рассказывал очередному новобранцу, что сделал с мальчишкой, похожим на него. Маньяк и садист – только слова, если ты хорошо делаешь своё дело и не нарушаешь устава. Абордажникам не приходится выбирать, абордажники должны сражаться, а Сулла действительно был хорошим наставником. Весь тренировочный зал раз за разом молчаливо смотрел, как лейтенант топит очередную жертву в грязи и страхе.

Бывший абордажник, а ныне наставник кадетов, Корракс вёл тренировку, не видя своих учеников. Вернее, видел только одного из них.

Парней младше семнадцати в абордажную роту не брали никогда, и с ними Сулла позволял себе только слова. Мальчишку он только что ухватил за волосы.

«Давай, – думал Корракс. – Смелее. Поверь в безнаказанность. Дай мне хороший, серьёзный повод. В этом зале стало слишком грязно, я очень хочу устроить уборку».

Сулла поднял взгляд и улыбнулся кому-то через голову мальчика.

- С тобой есть проблема. Но решать её буду не я… – и убрал руки. Внимательно рассмотрел кровь на рукояти своего меча. Вытирать не стал.

- Круговая четвертая защита.

Минаса трясло, руки были как две бесчувственные палки. И, наверное, именно поэтому, из-за судорожно сжатых пальцев, которые он не смог бы сейчас ослабить и под угрозой смерти, он выполнил требуемую защиту и удержал меч на нужной линии.

- Видишь, ублюдок? Я умею вас учить.

- Через день, – сказал сержант Корракс. – День – общие упражнения, день – тренировка с лейтенантом Суллой.

- Есть, сэр! – отчеканил Минас.

- И я тебе запрещаю любое общение с лейтенантом Суллой за пределами тренировочных залов кадетского блока.

- Спасибо сэр! – ну, а что тут ещё можно было ответить?

- Свободен.

- Есть. Можно вопрос, сэр?

Сержант нехотя кивнул.

- Это из-за того, что я… То есть, это сержант Илинго отказался меня тренировать?

Некоторое время Корракс смотрел задумчиво, словно решая, достоин ли Минас ответа.