Министерские шалости (СИ)

Все пуговицы оказались расстегнутыми, и Малфой отвёл полы рубашки в стороны, предоставляя взгляду Гермионы его метку. Буква «Н» все так же раскинулась на его груди, привлекая изящной завитушкой у первой палочки. Грейнджер тут же отмерла, не собираясь, видимо, тянуть время, как Драко, и указательным пальцем легко дотронулась до метки на его коже.

И опять. Сознание заволокло вакуумной дымкой, а лёгкая прохлада от ее прикосновения стремительно разошлась по груди. Гермиона чертила контур буквы пальцами, гипнотизируя взглядом метку, а Драко так и подмывало попросить ее поцеловать его. Ее губы притягивали взгляд, заставляли мечтать о том, как они будут выглядеть во власти его губ. Как они будут двигаться напротив его и как будут шептать его имя.

Грейнджер же, будто издеваясь, не двигалась с места, лишь сильнее сжала в своей руке ладонь Драко, а потом положила свою маленькую ладошку на метку Малфоя.

— Все хорошо? — хрипло спросила она, неожиданно переводя взгляд на лицо Драко.

Малфой несколько раз моргнул, пытаясь сосредоточиться на вопросе и перестать представлять, как Гермиона могла бы сейчас склониться и провести влажным языком по метке.

— Да, — все-таки выдавил он.

Ее глаза цвета жженого кофе заворожили его своей магией, а связь лишь усилила ощущения. Он бы хотел забыться и смотреть в них всю жизнь, просыпаться каждое утро и видеть их перед собой, и такие мечты были довольно странным явлением, ведь ещё вчера он мечтал о продвижении своего бизнеса вкупе со славой его отдела, а не о сопливом желании утонуть в чьих-то глазах.

Гермиона дернулась и начала вставать, выскальзывая из ладони Драко, а потом… Очередная вспышка жжения в районе груди, и ему показалось, что он опять начал задыхаться, но зато…

Зато все дурацкие мысли, навеянные связью, исчезли, и осталось лишь неприятное чувство обмана. Ведь он так не считал. Так считала связь — эта глупая, ужасная насмешка судьбы, а Малфой просто узник этих обстоятельств. И, несмотря на то, что он все ещё считал Грейнджер привлекательной, умной и сексуальной, Драко просто чувствовал тяжесть в груди, которая давила и заставляла быть ближе к ней. Но этого неожиданного восхищения он не ощущал.

Гребаные чувства. Гребаная связь. Дурацкая жизнь.

Теперь он зависел от какой-то девушки! Это же надо подумать!

Но жжение все еще распространялось по груди, и, глядя на выражение лица Гермионы, можно было сказать, что она чувствовала то же. «А ближайший день вы не сможете дольше пары минут без физического контакта, я вас уже предупредил, так что заодно придумайте, что будете делать и говорить всем» всплыли в голове слова Поттера.

«Блять»

Малфой тут же схватил Грейнджер за ладонь и дёрнул обратно на диван, заставляя ее сесть рядом.

— Ну и куда ты собралась? Забыла, что если мы не будем контактировать, то боль и жжение вернутся?

Гермиона, видимо, тоже пришла в себя. Она нахмурилась и вздёрнула подбородок.

— Вообще-то у меня есть и другие потребности, кроме физического контакта с тобой. Или ты хочешь постоять со мной в туалете?

— О, замечательно! — простонал Драко. — Тебе вот в ту дверь, — указал он пальцем, — и, надеюсь, ты вернёшься до того, как я потеряю сознание от боли.

Гермиона фыркнула.

— Ничего, потерпишь.

Теперь не мягко выскользнув из ладони Драко, а прямо-таки выдернув свою руку, Гермиона горделиво подняла подбородок и резко развернулась, стараясь скрыть явное выражение боли на лице. Драко же не смог не посмотреть ей вслед, опять обращая внимание на свободную от ткани блузки спину и только сейчас задумываясь о наличии на ней лифа. Жжение теперь смешалось с болью и острыми иглами распространилось по всей груди, начиная сжимать горло в болезненных спазмах. Мысли о бюстгальтере Грейнджер сошли на нет, а вот полная сосредоточенность на своих ощущения появилась.

Малфой попытался абстрагироваться, чтобы не чувствовать это назойливое желание найти Грейнджер и быть с ней рядом, а потому решил пока поразмыслить над их ситуацией. Все же лучше так, чем следить за тем, как боль стремительно распространялась по всему телу.

Теперь надежда, теплящаяся в его груди, испарилась. Гермиона Грейнджер и правда его чертов соулмейт, и первая буква его имени на ее шее была тому подтверждением. Вот же судьба дрянь, подкинула им проблем. Конечно, Драко не чувствовал отвращения или неприязни к девушке, но все же в один миг узнать, что вы с ней связаны, ближайшие сутки не сможете отойти друг от друга, а всю жизнь вам надо быть вместе, было не самым приятным известием. Да у него серьезных отношений-то не было за всю жизнь ни разу! Глупый фарс с Паркинсон на седьмом курсе в расчёт он не брал, потому что хоть они друг у друга были первыми, но «были вместе» только потому, что так было удобно. Они могли получить друг от друга все что угодно в любое время, а для подростков это было одним из самых важных условий. Но как только Драко узнал о чувствах Блейза к Панси, то тут же расторг их договор об отношениях. Все-таки друг для него был важнее посредственного секса.