Читаем Министерство правды. Как роман «1984» стал культурным кодом поколений полностью

Основатель компании Gillette Кинг Кэмп Жиллетт в романе «Человеческие склонности» поместил всех американцев в один гигантский город Метрополис, питавшийся электричеством от Ниагарского водопада. В каждую проданную книгу был вложен сертификат членства в Объединенной народной партии, реально существовавшей организации, о которой больше никто ничего не слышал. Бизнесмен из штата Мэн Брэдфорд Пек использовал книгу «Мир как универмаг» для продвижения идеи кооперативов. Автор романа-утопии «Гольф в 2000 году, или К чему мы идем» Дж. Маккаллок предполагал, что в будущем люди будут постоянно играть в гольф. Баптистский священник и сын бывшего раба Саттон Григгс на свои средства издал утопию для черных «Империя в Империо» о секретном правительстве афроамериканцев в Вако, штат Техас. Выходили и женские утопии – «Новая Амазония: предвкушение будущего» Элизабет Корбетт и еще более успешный роман Шарлотты Гилман «Страна ее», который вышел в 1915 году. В этих книгах не было мужчин и насилия. Какими бы беспомощными в реальной жизни себя не чувствовали читатели, эти книги помогали им верить в то, что в мире возможны фундаментальные изменения[15].

Впрочем, что утопия для одного, то для другого антиутопия. Как писал Клемент Эттли: «Каждый из нас чувствовал бы себя несчастным в раю другого»50. Нью-Йоркский адвокат Артур Дадли Винтон считал, что видение будущего Беллами больше похоже не на рай, а на ад. Он написал неполиткорректный сиквел «Взгляд еще дальше назад», в котором национализм и феминизм довели США до декадентства и вседозволенности, после чего страну захватил Китай, и разочарованный Джулиан должен напрячь свой живущий мыслями конца позапрошлого века мозг для того, чтобы бороться с «желтой угрозой». Автор повести «Трое в лодке, не считая собаки» англичанин Джером К. Джером написал еще более интересный «ответ» – рассказ «Новая Утопия», являвшийся пародией на идеи и стиль Беллами. «Ну на этот-то раз они все точно правильно построили? – спрашивает невозмутимый рассказчик, проснувшийся спустя 1000 лет. – Все уже равны, а грех и печаль полностью искоренили?»51 Его Литиподобный гид по новому обществу отвечает: «О да, все сейчас нормально… Никому не позволяют делать что-либо глупое или неправильное». Все обитатели будущего у Джерома одеты в неказистую униформу («один язык, один закон, одна жизнь»52), у них номера вместо имен (ход, заезженный в научной фантастике до клише). В романе Оруэлла у Уинстона Смита тоже номер – 6079 «Смит У.».

В консервативных утопиях мечтали об уменьшении контроля государства, слабых профсоюзах, сильной полиции и военных, видели больше империализма, общество на стероидах, идущее навстречу своей судьбе. В книге «Путешествие в другие миры: романтика будущего», написанной одним из богатейших людей мира Джоном Джейкобом Эстором, действие происходит в 2000 году, когда управляющие половиной мира США начинают колонизировать солнечную систему и переименовывают Юпитер в Кентукки. Многие из этих романов сейчас совершенно неактуальны и неинтересны. В книге «Поднебесье: построенный в небе человеческий мир» Эддисон Пил Рассел предвидел, что «неподходящих» будут стерилизовать, а нецеломудренных женщин сажать в тюрьму за распитие спиртного, свист и неправильную грамматику. В книге «2050: Развитие электричества в Атлантиде» Джона Бачелдера остатки партии националистов Беллами уезжают в Атлантиду, которую превращают в полицейское протооруэллианское государство, в котором все находятся под постоянным наблюдением. Уильям Харбен в «Стране меняющегося солнца» предсказал что-то подобное: под водой океанов существует государство Альфа, в котором правительство евгеников использует ТВ и сканеры для выявления диссидентов, а также для психологических пыток, чтобы их сломить.

В трудах Беллами можно найти намеки на Океанию, описанную Оруэллом. В вышедшей в 1880 году новелле «Процесс доктора Хайденхоффа» ученый открыл способ того, как можно стереть болезненные, неприятные воспоминания и чувство вины: «Память в принципе является формой моральной дегенерации. Память о грехе оказывает самое адское влияние на всю вселенную»53. В рассказе 1889-го «Кому бы это ни пришло» описана раса счастливых, умеющих читать мысли людей. При помощи телепатии они уничтожили преступность и обман, «лишив зло самого себя, не оставив в уме человека темного пятна, в котором это зло может спрятаться»54. В отличие от этих людей полиция мыслей Оруэлла – это просто цветочки, любители по сравнению с профессионалами.

Перейти на страницу:

Все книги серии Легендарные книги и писатели

Секреты, которые мы храним. Три женщины, изменившие судьбу «Доктора Живаго»
Секреты, которые мы храним. Три женщины, изменившие судьбу «Доктора Живаго»

«В конце рабочего дня, накрыв печатные машинки чехлом, мы ни слова не говорили о том, чем занимались на работе. В отличие от некоторых мужчин, мы были в состоянии хранить секреты».Эта книга объединяет драматичные истории трех женщин, каждая из которых внесла свой вклад в судьбу романа «Доктор Живаго». Пока в Советском Союзе возлюбленная Бориса Пастернака Ольга Ивинская стойко выдерживает все пытки в лагере для политзаключенных, две девушки-секретарши из Вашингтона, Ирина и Салли, помогают переправить текст романа за рубеж. Каждая из них сделает все возможное, чтобы книга увидела свет, несмотря на запреты, страх и боль.Книга «Секреты, которые мы храним» мгновенно стала бестселлером New York Times. Она сочетает в себе захватывающую историю о шпионских играх, политике, большой литературе и величайшей любви XX века. И, конечно, это ода женщинам, сильным и хрупким одновременно, женщинам, которые никогда не сдаются. От подмосковной усадьбы до застенков ГУЛАГа, от Вашингтона до Парижа – они раз за разом доказывают, что мир – в их руках.

Лара Прескотт

Документальная литература / Биографии и Мемуары / Документальное
Министерство правды. Как роман «1984» стал культурным кодом поколений
Министерство правды. Как роман «1984» стал культурным кодом поколений

«Я не буду утверждать, что роман является как никогда актуальным, но, черт побери, он гораздо более актуальный, чем нам могло бы хотеться».Дориан Лински, журналист, писательИз этой книги вы узнаете, как был создан самый знаменитый и во многом пророческий роман Джорджа Оруэлла «1984». Автор тщательно анализирует не только историю рождения этой знаковой антиутопии, рассказывая нам о самом Оруэлле, его жизни и контексте времени, когда был написан роман. Но и также объясняет, что было после выхода книги, как менялось к ней отношение и как она в итоге заняла важное место в массовой культуре. Лински рассуждает, как вышло так, что цифры 1984 знакомы и подсознательно понятны даже тем, кто не читал этого произведения.К истории Оруэлла обращались и продолжают обращаться до сих пор. Его книги продаются огромными тиражами по всему миру. Оруэлл придумал и дал жизнь фразам «Большой Брат» и «холодная война», без которых мы уже не представляем XX век. И между тем «1984» – это не книга об отчаянии, а книга о надежде, что все кошмары, описанные в ней, никогда не сбудутся.Автор этой захватывающей литературной истории Дориан Лински – британский журналист и писатель, постоянный колумнист The Guardian.

Дориан Лински

Культурология

Похожие книги

«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология