Министерство справедливости

— Каких именно? — деловито уточнил Нафталин. — Первый русский, это ясно, а какие два других? Может, ему побираться на идиш? У нас есть сентиментальные бабки, которые подадут любому, кто еще помнит язык штетла, — хоть черту лысому, хоть попугаю…

— Идиш — вряд ли и уж точно никакого русского, — ответила Ася. — Он не хочет, чтобы его узнали наши туристы или тем более украинские. Любой уважающий себя украинец плюнет ему в рожу вместо милостыни — и будет прав. Думаю, он предпочтет французский и немецкий, но прежде всего — итальянский. Ему, главное, не проболтаться, что в Риме его ждут карабинеры. Хотя ордер-то выписан на синьора Кенарева, а не на Филомелли…

Сергей Петрович с удивлением посмотрел на мою троицу.

— Ребята, вы чего? Какая хижина? Какая милостыня? — спросил он. — Вы же читали его досье. У него есть страховка — на дом и на то, что внутри. Как только ему всё возместят, он себе купит другой дом с бассейном, ничуть не хуже. И будет в нем жрать свою пиццу.

Димитрий хихикнул:

— Вряд ли. Хотя фуфлогону и не дали «вышку», это не значит, что ему списали все грехи. Просто он расплатится другим — не жизнью, а нажитым барахлом. Помните историю с генералом Ятыгиловым — нашим клиентом из Таиланда? Здесь похожий случай: стихия опять разыгралась только в его дворе и ни метром дальше. Я нарочно посмотрел потом метеосводки: во всем Катманду в тот день не было зафиксировано ни одной бури. Чем Филомелли докажет, что дом пострадал от стихийного бедствия? Почему полиции не предположить, что хозяин сам поджег свою недвижимость — ради страховки?

— Всё не так просто, — вздохнул Сергей Петрович. — Я не юрист, но знаю, как трудно в таких делах доказать злой умысел. Даже если бы он имелся. А тут ведь его точно не было.

— Хорошо, — легко согласился Димитрий. — Дадим ему маленький шанс, один из десяти. Допустим, он найдет свидетелей, и те подтвердят, что хозяин не поджигал. И что? Если в страховой компании сидят не полные идиоты, они все равно выкрутятся: будут упирать на то, что в договоре ничего не сказано о ветке сосны. Я нашел этот файл, Ася перевела мне с непальского. Там в разделе причин пожара куча лазеек, и все не в пользу клиента. Нет ветки — нет страхового случая. Значит, убытки ему не возместят. Если же Кенарев захочет судиться с производителем телевизоров, тоже мимо. Ветка угодила в систему строчной развертки телевизора. Устройство капризное, но, чтобы превратить его в бомбу, роковых совпадений должно быть много, невероятно много, и каждое истцу придется доказывать отдельно. Думаю, адвокаты компании отобьют иск без особого труда…

— А толку? — уныло произнес Сергей Петрович. — Мы знаем, у него в Национальном банке Непала осталась еще куча денег. Видели же выписки со счета. Даже если он ничего не получит от страховщиков, ему хватит на новый дом. И много-много останется… Эй, вы чего улыбаетесь? Я сказал что-то смешное? Роман Ильич, чего это они переглядываются?

Я строго погрозил своей команде пальцем, а Сергею Петровичу сказал:

— Приношу вам извинение за всех этих наглецов. Своими улыбочками и хихиканьем они пытаются намекнуть вам, что у нашего клиента больше нет денег. Вообще никаких.

— В каком смысле «нет»?

— Отсутствуют как факт, — сообщил Димитрий, продолжая улыбаться. — Он выбежал из дома налегке. То есть вместе с книгой и одеялом он не прихватил еще кейс с наличными. Так? Значит, деньги у него остались только на банковском счете. Раз дом сгорел, сгорели и подтверждающие документы — его экземпляры. Остались те, которые лежат в банке.

— И что с того? — Сергей Петрович по-прежнему не понимал причин внезапного веселья моих проходимцев. — Вы ведь не хотите сказать, что влезли в банк и выкрали документы?

— Нет конечно! — Димитрий замахал руками. — Даже если бы мы захотели, Роман Ильич бы не допустил такого отступления от протокола. Я просто хочу сказать, что банковская система Непала… как бы выразиться поточнее… она несколько архаична. Не технически, а концептуально. Действительно, в начале прошлого века ее электрифицировали, а в начале нынешнего — виртуализировали. Но основа ее — та же, которая была во времена начала династии этого… как его… Ась, я всё забываю, как звали того короля?

— Притхви, сын Сурендры, — подсказала Ася.

— Вот именно! В Национальном банке, который тогда еще назывался по-другому, Его величество хранил большую часть сбережений династии и боялся двух вещей. Первая — что банк ограбят, вторая — что кто-нибудь из служащих окажется вором и посягнет на королевскую заначку. От первой угрозы Притхви защитился тем, что доверил охрану банка лучшим профи — их во всем мире нанимают, они называются типа гракхи…

— Гуркхи, — поправил Нафталин. — Говорят, там и сейчас караулы у каждой двери.