Минная гавань

— Но где сядем? — озабоченно спросил Захар, не находя взглядом свободного места. — По-моему, все глухо…

— Пойдем на абордаж, — успокоил его Саша. — Видишь у самого окна столик, а за ним две жгучие креолки? Одну из них я знаю, и весьма, другую — не очень. Впрочем, обе они разведенные, днем — работники сектора торговли, а по вечерам — светские львицы.

— А может, они пришли не одни? — предположил Захар.

Саша на это лишь покачал головой, — мол, наивный ты человек, старшой…

«А, все равно, — решил про себя Ледорубов, — чего-нибудь выпью, закушу да отправлюсь восвояси».

— Зоенька, а вот и мы, — сказал Зубцов, подходя к столику и представляясь одной из дам с таким видом, словно его давно ждали.

— Сашу-уля, — умиленно пропела Зоенька, женщина лет тридцати в пышном парике и в платье с интригующим декольте, — здравствуй, скиталец дальних морей…

— …и местных болот, — не моргнув глазом, вставил Зубцов. Наклонив голову, он поцеловал женщине руку, потом выпрямился и решительно произнес: — Знакомьтесь, мой лучший друг капитан-лейтенант Захар Ледорубов.

Подруга Зоеньки, полненькая, с круглым личиком и подкрашенными глазами брюнетка, первой протянула Захару пухлую руку.

— Надежда, — назвалась она, глядя на Ледорубова с веселой иронией, как бы продолжая немного доверительный и свободный тон, предложенный Сашей Зубцовым. — А можно просто — Наденька.

Захар с вежливой улыбкой представился и сел в свободное кресло, с которого Наденька предупредительно взяла свою сумочку.

— Что будем пить: коньяк, шампанское? — спросил Саша, разглядывая меню.

— Можно и то и другое, — разрешила Наденька. — Я обожаю «северное сияние».

Захар лишь махнул рукой — ему было все равно.

— Итак, решено. — Зубцов небрежно щелкнул пальцами, подзывая официанта. — А на закуску предлагаю мясное ассорти, севрюжку, салатик. С горячим разберемся потом. Ну как?

— О, мой дорогой, ты щедр, как наследник Ротшильда. — Зоенька игриво стрельнула глазками. — Но я обожаю тебя не только за это…

Зубцов изобразил на лице серьезность и подернул плечами, как бы демонстрируя под тужуркой свои атлетические мышцы.

— Захар, почему вы такой скучный? — спросила Надежда, смело глядя Ледорубову в глаза.

— Не скучный, а серьезный, — поправил ее Саша. — Не забывайте, девочки, что, помимо иных достоинств, мой друг — ученый человек, кандидат технических наук.

Захар уничтожающе посмотрел на разболтавшегося не в меру Зубцова, а про себя подумал: «И дернула же меня нелегкая ввязаться в эту компанию…» Но тот заразительно захохотал, многозначительно подмигивая и как бы говоря: не мог же я утерпеть, чтобы не похвастать твоими заслугами.

Ледорубов невольно улыбнулся, решив, что не стоит строить из себя непробиваемого педанта, и потянулся к бутылке грузинского коньяка. Наполнив рюмки, небрежно откинулся на спинку кресла.

— Захар, вы мне нравитесь, — сказала Наденька и с вызывающим превосходством глянула на подругу, точно заявляя на него свои права. Та ободряюще кивнула ей.

— Захар, берегись, — совком приложив ладонь ко рту и скривив губы, предупредил Саша.

Компания дружно расхохоталась. Засмеялся и Ледорубов, сокрушенно качая головой. За столом стало весело и непринужденно. Дурное настроение вскоре окончательно Захара покинуло, и он с удовольствием принял участие в общем разговоре.

— А не пора ли нам потанцевать? — предложил Саша, выбираясь из-за стола и застегивая тужурку.

— Прошу вас, Наденька, — сказал Захар, тоже поднимаясь.

Она подернула плечиками, как бы давая этим понять, что, вообще-то, танцевать не расположена, однако в виде исключения не может ему отказать.

Ледорубов со снисходительностью серьезного человека, решившего немного подурачиться, томно вздохнул.

И вот они уже задвигались в тесноте танцевальной площадки, подстраивая свои движения в такт музыке.

Здоровенный лохматый парень в джинсах и расшитой косоворотке хрипел в микрофон, подыгрывая себе на электрогитаре:

Ваше благородие, госпожа удача,
Для кого ты ласкова, а к кому иначе…

Эти бесшабашные слова и приятная мелодия располагали к доверительности. Захар крепко держал свою партнершу за талию. Наденька послушно прижималась к нему и заглядывала в глаза, ожидая от Ледорубова если уж не признания, то по крайней мере каких-то добрых слов, будто они знали друг друга уже давно и в этот вечер им просто необходимо было объясниться.

— Как вы оказались в этом городе? — спросил Захар, чтобы только не молчать.

— Разве это так уж важно?

— Если тайна, я не настаиваю.

— Ну отчего же? Никакой тайны здесь нет. Просто есть вещи, о которых можно говорить хотя бы после брудершафта…

— Тогда будем считать, что уже выпили на «ты», — предложил он. — Идет?

Она приняла это предложение с горделивой улыбкой, как бы заранее торжествуя свою победу над ним.

— Ты нетерпелив, как и все мужчины. Не сказав о себе ни слова, обо мне хочешь знать все. Изволь: двадцать девять лет, была замужем, детей нет, размер туфель — тридцать шестой, любимый сорт духов — французские. Для начала достаточно?

— Вполне.

— А ты?

— Моряк, и этим все сказано.