Минное оружие: вопросы минирования и разминирования

Очевидно, что в данном случае полезным партнером могут быть немцы, чьи компании (например, Ahlmann-Baumaschinen GmbH., Comet GmbH., Pyrotechnik Appartebau, Ebinger Pruf und Ortungstechnik GmbH., Institut Dr Forster GmbH. and Co KG, Krauss-Maffei Wehrtechnik GmbH., MaK System GmbH., FFG Flensburger Fahrzeugbau Gesellschaft GmbH., Telerob GmbH., Vallon GmbH., Gebr Vielhaben Maschinen und Apparatebau GmbH. & Co.) производили весьма технически совершенные системы поиска мин и системы механического и дистанционного разминирования и чьи экономические интересы связанны с Россией.

Что касается организационной и финансовой деятельности, то тут, вне всякого сомнения, лидерство принадлежит американским компаниям, которые при дальновидном подходе с российской стороны могут быть в ряде случаев весьма полезными партнерами.

Необходимо понимать, что «индустрия разминирования» — часть нового процесса в мировом военном деле по «приватизации» войны. Этим можно возмущаться, но сам процесс стал уже фактом, и, следовательно, приходится с ним считаться. Поэтому следует не отказываться от участия в данном процессе, все равно необратимом в силу вхождения России в систему мировых экономических отношений, а поставить его под государственный контроль. В конечном итоге и так ясно, что ни одна компания по разминированию, как, впрочем, и любая частная военная компания, не работает на полной самоокупаемости. Либо тут, как в случаях с бывшей Югославией и с Африкой, компании получают на использование технику и снаряжение, датируемые ООН и иными международными организациями, и то нередко в довольно замысловатых комбинациях, когда снаряжение и техника, передававшиеся правительству, через местные частные и общественные организации использовались на данных проектах, либо цены на услуги многократно завышались, как в том же Ираке и Афганистане.

Дабы не идти по этому пути, следует подобные компании создавать с разрешения и при контроле Инженерного управления Генерального штаба и центра специального назначения ФСБ России, с тем чтобы подготовка кадров оставалась в руках государства. В этом случае был бы оказан положительный эффект и на кадровую политику, в отличие от современной практики, где подобные компании, оказываясь нередко вовлеченными в систему по сути уголовных отношений, набирают в число своих работников порой совершенно негодных людей.

При этом стоит заметить, что разминирование — всего одна грань современного «военного дела», причем грань, возникшая во многом искусственно. Однако это разминирование и должно стать основой так называемых частных военных компаний, если в России все-таки будет принято решение об их создании, а это зависит в первую очередь от решения государственных верхов России.

Иностранный опыт в этой области говорит о том, что сами частные военные компании в том же Ираке, да и нередко в других регионах мира, переполнены дилетантами в военной области, выдумывающими «велосипеды» в плане проведения конвоев или охраны объектов. Разумеется, это одно время было приемлемо, т. к. задачи одних компаний отчасти, а иных полностью, заключались в обычном отмывании денег. Однако когда отдельным компаниям ставились серьезные задачи в области подготовки местных сил армии и полиции, то сразу возникала нужда в специалистах по работе с минами, причем тут появлялось несколько новых специальностей, как, например, «специалист по СВУ» — IED-specialist.

Таким образом, нельзя отмахиваться от иностранного опыта, и если уж в России начата работа в направлении расширения прав тех или иных «агентств безопасности» по работе на международном рынке, то, видимо, надо избегать повторения чужих ошибок, и посылать больший процент за границу лиц, которые будут на голову выше подавляющей части иностранных конкурентов.

Помимо этого, в самой России подобная постановка работы привнесла бы больший эффект в работу тех же охранных структур, т. к. привлекла бы в их ряды больше профессионалов, чем ныне.

По большому счету, подобные компании могли бы стать хорошим подспорьем в программах военного экспорта и тесно связанных с ними программах межгосударственного военного сотрудничества и подготовки вооруженных сил иностранных государств. В данном случае минно-подрывное дело стало бы важным подспорьем, с тем что подготовка в этом отношении должна вестись при тщательном изучении последствий подобного военного сотрудничества.

По сути, вся область, связанная с применением мин и прочих инженерных боеприпасов, как и вопросы разминирования, должна находиться под надзором централизованного военно-учебного заведения, которое и могло бы организовать те или иные учебные курсы, как и контролировать качество работ.

Военно-инженерная академия армии Российской Федерации имеет хорошую материальную базу (полигоны в Нахабино и Красногорске) и солидный научный опыт. Данная академия была создана еще в Советской России в ноябре 1917 года на базе Николаевской инженерной академии, а с 1935 года стала называться Военно-инженерной академией имени В. В. Куйбышева.