Миньон, просто миньон…

– К обеду здесь будет кипеть работа, – Патрик вошел в роль замковладельца. – Мы наняли для ремонта пейзан из ближайшей горной деревушки, хотя, может, они и не пейзане вовсе, а охотники…

С замковой стены открывался вид на мощеную дорогу, убегающую в лес.

– Вы пришли по ней пешком?

– О нет, все было гораздо…

– Интереснее! – сказал Доре.

– …осторожнее, – закончил свою фразу Уолес. – Нам пришлось оставить лошадей у подножия и пробираться, прорубая путь через кусты.

– Не этих ли лошадей, любезные лорды? – кивнула я через стену.

– На наших всадников не было. – Лорд Доре поправил на носу окуляры.

Тем временем на дороге появлялись все новые всадники, затем – пеший отряд без опознавательных штандартов и, насколько я могла судить, без оружия.

– Это наши пейзане, – прищурился Патрик.

– Их сопровождают рыцари долины.

– Мы ждали леди ван Сол в начале следующего месяца.

– Значит, дева решила поторопиться. А вот и она, видишь, Цветочек?

Леди Дидиан ехала верхом на белоснежном жеребце и издали была похожа на настоящую сказочную принцессу. Ее распущенные волосы струились по плечам, спадая на круп лошади, а под ними переливался всеми геральдическими цветами драгоценный плащ.

«Блондинка, – подумала я с отвращением, – и кривляка».

Мои друзья приветственно махали руками со стены, она, заметив это, сжала бока скакуна, поднимая того на задние ноги.

Расстроив ее брак, не испытаю ни малейших душевных терзаний.

– Тысяча дохлых фаханов! – вдруг сказал Виклунд, бесшумно появившийся рядом со мной. – Посмотрите только, кто притащился в Блюр!

Повозки такой странной конструкции мне раньше видеть не приходилось. На помосте, снабженном невысокими бортами, крепился массивный трон. Я моргнула, присматриваясь. Трон с колесами по бокам.

– Канцлер ван Харт! – ахнул Станислас.

– С верным ван Диормодом, – кивнул Оливер. – Это его секретарь, Цветочек, видишь, он сидит у изножия кресла, свесив ноги?

Зеленый оттенок секретарского лица виден был даже с такого расстояния.

– Надо сообщить Гэбу новости! – Патрик быстро пошел прочь.

– Не доверяет старикан сынуле, – протянул Оливер. – Ох не доверяет.

«Милый старикан, – подумала я. – Я тоже его сынуле ни на грош не верю».

А потом мне пришло в голову, что в браке Гэбриела с леди ван Сол канцлер ван Харт заинтересован больше прочих, а значит, у меня появился еще один соперник.

Встречать гостей я не осталась. По словам Станисласа, почтовые птицы содержались в северной башне. Я даже не потрудилась быть осторожной в расспросах. Спросила прямо, получила столь же прямой ответ, даже без уточнений причин моего орнитологического интереса.

У клеток с птицами на ящике лежали писчие принадлежности и ворох тонких бумажных полос. Я быстро написала на одной ленте: «Всегда к услугам своей звезды. Миньон граф Шерези», – и, свернув послание трубочкой, засунула его в легкий берестяной патрон. Патроны были ссыпаны в миску на манер сухой фасоли, к каждому из них крепились тончайшие завязки из конского волоса.

Птица оказалась покладистой или хорошо обученной. Когда я, приоткрыв клетку, засунула внутрь руку, пичуга доверчиво прыгнула мне на ладонь.

Я набросила петельку патрона на птичью ножку и осторожно извлекла из клетки своего гонца.

– Ты уверена, Бастинда?

– Я хочу, чтоб королева знала, что ее миньон опять в мире живых и что она может рассчитывать на его верность.

– И ради этого ты собираешься потратить почтовую птицу? – Гэбриел ван Харт вышел из дальнего угла.

– К вам там невеста приехала, – сказала я, поджав губы, – с батюшкой и секретарем. А лорд Уолес с ног сбился, чтоб вам эту новость сообщить. А вы, оказывается, здесь прячетесь.

– С кем ты говорила?

– Сама с собой, – пожала я плечами. – Иногда людям с тонкой душевной организацией хочется поговорить с кем-то равным.

– А так как равных тебе нет… Кто из моих батюшек к нам приехал?

– Канцлер.

– Кто из канцлеров?

– Тот, у которого есть секретарь…

С каждым словом меченый красавчик приближался ко мне, я отступала. Наконец он, потеряв терпение, ринулся в атаку, я отпрыгнула к стене и просунула руку в узкую бойницу.

Ван Харт схватил меня за плечи, но я уже разжала ладонь, выпуская птицу в небо.

– Можешь теперь меня наказывать, – я повернулась к ван Харту лицом.

– С удовольствием.

Наказывать он меня решил основательно, для начала расстегнув мой пояс. Но планам его палачества мешал плотный корсет и завязки панталончиков.

– Всё-всё, – хихикала я, отталкивая ван Харта. – Будем считать, что ты наказал меня щекоткой!

– Размечталась! Моя ценная почтовая птица стоит гораздо больше!

Раздался треск ткани, юбка поехала в сторону, корсаж разошелся по шву. Я пискнула, когда холодные ладони ван Харта добрались до обнаженной кожи.

– Как дети, честное слово, – сокрушался Болтун. – Даже я, бесполое, в сущности, создание, понимаю смысл этих игрищ…

Ван Харт победно поднял над головой пояс:

– Это наказание за своеволие.

– Что? – с моего лица сползла улыбка.

– Без него ты не посмеешь подойти ни к кому из королевских миньонов, следовательно, лишишься помощи в каверзах.

– Отдай.

Он покачал головой, смотря на меня с хитрецой.