Миньон, просто миньон…

Ван Харт отправился в свои покои, и на губах его играла предвкушающая улыбка, которая, впрочем, сменилась сначала удивленной гримасой, затем раздраженной. А когда благородный лорд не нашел своей Бастианы ни на кухне, ни в северной башне, ни в еще десятке мест, им овладело бешенство.

Гэбриел ван Харт лорд Дювали терпеть не мог моментов, которых не мог просчитать.

* * *

Сон леди Дидиан длился ровно четверть часа. Такой вот ратный, фахан его дери, обычай. Поэтому сбежать вовремя и незаметно мне не удалось.

– А я тебе говорил, – интонации сварливой жены Болтуну давались без труда. – Говорил – руки в ноги? Говорил – давай смоемся, пока она не проснулась?

Надоел! Я прихлопнула его ладонью.

– Что, Бастинда, хода нет? – Дидиан торжествующе хмыкнула. – А считается, что новичкам в картах везет.

Вечерело. Леди скучала (под леди я подразумеваю сейчас вовсе не свою скромную особу) и поэтому обучила меня правилам некоей карточной игры.

– Ну почему же?

Я торжественно бросила поверх стопки шестерку.

– Это меньше, чем туз!

– Ты сама в самом начале говорила, что единственная карта, которую бьет шестерка, – это туз и есть!

Мы уже часа три были на «ты» с леди, и это обращение не вызывало ни у нее, ни у меня никаких возражений.

– Фах-хан! – Дидиан проводила грустным взглядом стопку выигранных мною карт. – Могла бы и сделать вид, что забыла.

– Ты привыкла, что твои командиры тебе поддаются?

– Поэтому и перестала коротать время за игрой в их обществе.

Командиров этих я уже видела. Покои лорда Уолеса посещались подчиненными леди-коннетабля с какой-то ритмичной регулярностью. Настоящие вояки, я бы даже сказала – головорезы, ветераны, лица и доспехи которых украшали шрамы нешуточных битв. Им требовались приказы. И леди ван Сол приказывала. Слова леди отличались четкостью и простотой, что говорило как о ее светлом уме, так и об отсутствии нелепого высокомерия. Я вообще преисполнилась к своей случайной хозяйке немалого уважения.

– Ты выиграла! – Дидиан смешала на столе карты и откинулась на спинку кресла. – Мне скучно!

– А как ты обычно развлекаешься, я имею в виду в свободное от войны время?

– Тренировками, – пожатие плеч. – А еще турнирами и тренировками перед ними, а еще зубрежкой стратагем.

– Чтение романов?

– Не люблю. Подобные истории слишком живо напоминают мне о том, чего я лишилась, выбрав стезю воина.

– Мне тоже казалось, что это скорее мужской путь. У тебя же есть брат!

– Ты знакома с Дэни?

С пажом-дювалийцем, кузеном ван Харта? Еще бы я его не знала! А может ли знать этого юношу девушка Бастинда?

– Я видела его пару раз во дворце. И он нисколько не похож на тебя.

– Да, братец получился мелковатым. – Дидиан хихикнула. – Да и получился он у родителей, когда я уже командовала своим первым полком. Ван Солы, знаешь ли, исторически должны чем-нибудь командовать.

– Дэни не такой.

– Я тебе больше скажу: он настолько «не такой», что добавляет седины моему достойному батюшке. Он же занимается танцами!

– Не вижу в балете ничего зазорного для мужчины.

– Ты и в балете его видела?

Я не могла ответить прямо. Особо врать не хотелось, вполне может случиться, что за прошедшие годы Дэни ван Сол достиг в балете невиданных высот. А то, что я помнила…

– Когда он танцует, его глаза зажигаются светом искусства, – наконец сказала я. – Есть когорта людей, одаренных волшебным огнем при рождении. Не знаю, чей это подарок – Спящего или фей, но пренебрегать им – грех!

Дидиан одарила меня удивленным взглядом:

– Я запомню эти твои слова, Бастинда, и повторю их родителю, когда он в очередной раз станет поносить нашего малыша.

– Пользуйся на здоровье. – Я потянулась в своем кресле. – Чем займемся? Раз чтение нас не интересует, предлагаю привести себя в порядок и прогуляться на балюстраде.

– Я встретила там сегодня Патрика лорда Уолеса…

– Она покраснела? – оживился Болтун. – Точно покраснела! У нашей боевитой госпожи чувства к твоему красавчику?

– Думаешь, Патрик бродит там до сих пор? – спросила я Дидиан, поднимаясь. – В любом случае, если мы встретим его, то будем во всеоружии.

Следующий час мы занимались приятными девичьими делами: потрошили дидиановы сундуки с приданым, буквально купаясь в разноцветном шелке, расчесывали ее волосы драгоценными гребнями, закалывали локоны сотнями шпилек.

– Тебя тоже надо приодеть, – решила леди-коннетабль, любуясь собою в зеркале.

Полюбоваться, к слову, было на что. Платье я ей выбрала лазоревое, с чуть более светлым атласным лифом и квадратным глубоким вырезом. Шея Дидиан, и без того длинная, стала изящно-бесконечной, а ложбинка между грудей, которую обеспечил плотный и жесткий лиф платья, манила даже Болтуна.

По крайней мере, что-то такое он болтал у меня над ухом, пока я застегивала на шее Дидиан ониксовую треугольную подвеску.

– Это же герб ван Хартов?

– Подарок жениха.

Я неловко дернула цепочку, отчего леди взвизгнула, но не пошелохнулась.

– Воинская выправка, – похвалила я Дидиан. – Прости мою неловкость.