Миньон, просто миньон…

Мощеная дорога изогнулась, за поворотом горел костер и шатром стояли алебарды стражников. Дидиан кивнула в ответ на приветственные крики, запрокинула голову, глядя на скальный уступ в десятке туазов от нас:

– Лучники на месте. Прекрасно!

– Зачем тебя позвали?

Мы спешились и отдали поводья одетым в латы мужчинам.

– Там у подножья, – леди ван Сол кивнула в темноту, – что-то происходит. Наши разведчики заметили движение.

– Туда отправились лорды Доре и Виклунд, – любезно пояснил мне Болтун. – В спасательную экспедицию.

– А что там? – спросила я.

– Я слышу музыку, – удивленно ответил артефакт.

– Развалины хижины. – Дидиан подошла к огню и протянула к нему ладони, стоящие у огня ратники вежливо расступились, уступая нам дорогу. – Мне, к сожалению, не пришло в голову обыскать их.

– Там были свежие следы лошадиных копыт, – сказал пожилой вояка слева от меня.

– Ты указал на них, дружище, – леди-коннетабль хлопнула солдата по плечу, – но я не приняла во внимание.

Тут я опять восхитилась этой девой-воином. Она признавала и принимала собственные ошибки и готова была отвечать за них, не перекидывая ответственность на плечи подчиненных. Где там в рыцари долины записываются? Я с удовольствием служила бы под таким справедливым командованием.

– А что мы делаем теперь? – От жара костра клонило в сон, поэтому фраза получилась по-дамски капризной.

– Ждем. – Дидиан обернулась, кивнула во тьму, и нам принесли два легких табурета, эдакие плетенки с ножками, которые в перевернутом состоянии вполне могли служить корзинами для стрел или для голов поверженных врагов-супостатов. – Посланные лазутчики едва успели спуститься к реке. Им нужно некоторое время, чтоб добыть информацию, и еще время, чтоб ее сюда доставить. Эх, Бастинда! Если бы у меня было… Кстати, ты слышала, что Патрик лорд Уолес достиг успехов в сложной науке под названием «оптика»?

Я вспомнила окуляры Станисласа и кивнула. Вернуть голову в исходное положение получилось уже с трудом. Мне было тепло и спокойно. Леди ван Сол сидела рядышком, вытянув к костру ноги в остроносых башмачках. Я зевнула и прислонилась к ее плечу.

– Потому что если он действительно оптик, его послал ко мне Спящий, – она, продолжая монолог, придержала ладонью мою голову. – С месяц назад я беседовала с одним доманцем, который бахвалился мне учеными доманскими изысканиями в области оптики ратной. Представь себе – трубка, похожая на довольно широкий и полый внутри посох, в нее вогнано несколько полированных линз…

– Чтобы далеко смотреть?

– Чтобы далеко видеть…

– И так как госпожа моя пустоголовая готовится отойти ко сну, – напевно вступил Болтун, – пришло время удивительных историй. Дошло до меня, о прелестнейшая из графов…

Эта сказка оказалась очень грустной. В ней был уставший от власти человек и юная дева, ненадолго вернувшая ему вкус к жизни. А еще была любовь, запоздалая, полная пряного горько-сладкого колдовства.

Он любовался, как ветер играл ее огненно-рыжими волосами, и гнал прочь мысли о том, что скоро предстоит сделать выбор между ее счастьем и счастьем целого королевства. И человек знал, что именно выберет. Он был уверен в своей правоте, но даже уверенность горчила. И юный паж говорил ему: «Тысячи жизней против одной, я так сожалею, мой лорд». Перед уходом человек взял с пажа самую нерушимую клятву, что юноша будет с нею всю ее земную жизнь, до самого порога. И паж поклялся страшной клятвой и отдал человеку свою искру…

Я открыла глаза. Светало. Дидиан рядом не было. Я сидела у догорающего костра в одиночестве, прислонившись боком к стопке лошадиных попон.

– Чем закончилась эта сказка? – спросила я Болтуна. – Дева полюбила пажа и они жили долго и счастливо? Или, напротив, бедняжка наложила на себя руки, чтоб поскорее уйти в чертоги Спящего вслед за возлюбленным?

– Эта история еще не закончена, дурочка, – ответил он напевно, а затем совершенно с другими интонациями велел: – Бегом за поворот, мне хочется лично посмотреть, как леди Дидиан орудует мечом!

– Там драка?

– Пока только засада. Лазутчики так и не вернулись, что немало встревожило нашу леди, поэтому она приказала ожидать нападения. А от подножия сей же час поднимается наша спасательная доремаро-тиририйская экспедиция. И, если доверять моему нечеловеческому слуху, лошадей там больше, чем всадников.

Я побежала, подхватив подол, петушиные перья берета хлестали по лицу, но руки были заняты юбками. И расстояние то всего ничего, но запыхалась я преизрядно. Выскочив на середину пустынной дороги, я остановилась и, сложившись пополам, стала приводить в порядок дыхание.

– Где все?

– Дювалийцы? Я же тебе сказал – они в засаде.

Взгляд искоса по сторонам ничего не дал. Ну, на то и засада, чтоб было незаметно.

– Миньоны?

– Приближаются. И я удивлен, что ты сама этого не слышишь.

– Это свои! – громко сказала я в небо и замахала руками. – Дидиан! Это свои.

Стрела пригвоздила к земле подол юбки.

– Тебе предлагают заткнуться и скрыться, – любезно пояснил Болтун.