Минус четыре по Цельсию (СИ)

Мы же, как цыплята, появлялись кто раньше, а кто позже. Сначала Катька, через год - Анька – обе москвички. Потом из Рязани Нинель вытащила Таньку, а спустя еще год из Казани – Валю… Ну а самым первым, за долго до Кати с Аней, еще в эпоху эпизодического, почасового льда и скитаний по чужим площадкам, у Нинель в инкубаторе вылупился я. И мне повезло. Я видел, как все они приходили, как росли, как достигали результатов. И, к сожалению, как некоторые уходили.

Были и мальчишки. Марк Киселев, Кирил Баранов. Мои ровесники. Несколько парней помладше… Но они ушли. Не выдержали. Точнее, не выдержали их родители. Когда твой сыночек, кровиночка родная, приползает с тренировки в слезах и соплях, и каждый вечер жалуется на изверга-тренера, когда экзальтированные мамашки, приведшие учиться будущих олимпийских чемпионов, слышат какими словами кроет их родненьких сыночков эта вот самая, крашенная, не пойми кто, когда, в конце концов, отдав свою месячную зарплату за неделю тренировок, они слышат, что у их гениального отпрыска, с таким подходом к занятиям, шансов, максимум, ноль и не светит ему даже сборная Москвы – вкурив все это любой нормальный родитель заберет свое чадо и спрячет, подальше от безумной девки-тренера, а может и вообще от этого кошмарного вида спорта. И они забрали. Все ушли. Кроме меня. Потому что мне было некому пожаловаться. Потому что моя мама и была тем самым безумным, грубым, безжалостным и злым тренером.

И вот теперь Нинель говорит, что ей комфортнее работать с девчонками. Она орет на них точно так же. И оскорбить может. И шутки у нее злые. И запросы запредельные. И отдачу она требует максимальную. И уходят от нее девочки точно так же… Но почему-то не все. А некоторые так даже и возвращаются. И на вопрос «Ну пачиму?» здесь можно только развести руками. Потому что дочерей родители любят меньше, наверное… Шучу…

 

Андрей катает свою юниорскую короткую программу, а мы с Аней сидим рядышком на трибунах и смотрим. Нинель не стала нас прогонять, а может просто забыла, сосредоточившись на навязанном ей юном даровании.

Малой едет неплохо – это следует признать. Слишком жесткий в прыжках, да и набор слабоват – из тройных тулуп, сальхоф и невнятная попытка сделать флип. Остальные – двойные. Но они выучены. И сделаны. Вращения никуда не годятся, и я понимаю, что Нинель ему на это сразу же укажет. Зато у него отличная дорожка шагов. Видно, что этот элемент ему нравится, и делает он его с удовольствием.

Заходя на аксель, он ошибается при толчке, грузно приземлившись на правую ногу, почти теряет равновесие и двумя руками упирается в лед. Фактически, элемент сорван, и отрицательные гои съедят половину его стоимости. Но зато не упал.

- Вахавна обязательно ему потом скажет: «Не надо гладить лед, он от тебя не убежит», - шепчу Аньке в розовое ушко.

Она улыбается и кладет мне голову на плечо…

Андрей докатывает кое-как. Явно расстроился после неудачного акселя и потерял кураж. На финальных вращениях оступается и чуть не падает, ловя равновесие неловко раскинутыми руками. Мне не смешно. Понимаю, что он сейчас чувствует, под внимательным немигающим взглядом лучшего тренера страны…

Лезу под Анину лисью шубку и глажу ее затянутые в капроновые колготы ножки. Провожу по острым круглым коленкам и нахально скольжу выше. Она тут же сжимает бедрами мою ладонь.

- Ты что, не здесь…

В синих глазах озорной блеск вперемешку с испугом.

- Разочек…

Она расслабляется, и я уверенно двигаюсь дальше. Добираюсь до места назначения и чувствую, как дрожит все ее тело. Касаюсь мягкого бугорочка посредине, и Аня еле слышно охает.

- Можно тебя сегодня?.. – шепчу.

- Можно…

- Вот сюда, - глажу пальчиком там, где ей приятно

- Да…

Она закрывает глаза и откидывает голову. Целую ее в губы. Она отвечает…

И нам плевать, что на нас смотрят…

- … Недокручено, Андрей, не-до-кру-че-но, - Нинель безжалостно размазывает малого по стенке. – Но ладно бы только это. Ты прыгаешь как слон. Под тобой лед проломиться может. Давай-ка, дружочек, займись весом. Это не парное катание, здесь нужно быть Брюсом Ли, а не Шварценеггером. Потом… - она смотрит в свои записи, - потом, вон там вот проблема, - она кивает на правую часть льда, - понял, о чем я, да? Вращения тоже с ошибками… Я понимаю, волнение… Привели к злой тетке… Но судьи ведь тоже… На старте добреньких не будет… Падение с акселя – ничего страшного. Это, как говорится, жизнь. Лед только руками трогать не нужно. Зачем ты его гладишь? Он никуда от тебя не убежит…

Не удержавшись, Анька хихикает в кулачок.

И тут же попадается под горячую руку.

- Что там за смешочки, - Нинель резко поворачивается в нашу сторону.

Я ее знаю. По всему ее виду ясно - она не раздражена. Скорее наоборот – ее захватил азарт. Малой ей явно понравился. Но спуску она не дает никому.

- Так, Ромео и Джульетта, - это к нам с Анькой, - вы почему еще здесь? Не устали? Домой не хочется? Так я вам сейчас быстро занятие найду. Еще один звук и будете мне до утра каскады крутить…

Строим постные мины и изображаем смирение…