Минус четыре по Цельсию (СИ)

Дни проходят однообразной чередой. Утром - здравствуй, «Зеркальный», коридоры раздевалка… Хореография, утренний лед, раскатка, прогон короткой, раздевалка – хрен с ним с обедом - поспать бы хоть часок… ОФП, снова хореография или танцы, или просто разминка, потом опять раскатка отработка полученных вчера заданий и прогон произвольной. В конце дня – самое интересное – разбор полетов с раздачей люлей и указаний на завтра. Заминка – полчаса на тренажерах – и ползком домой, не раздеваясь на кровать, и даже не спать – просто лежать в тишине и без движения… Будильник… Утро… Что сегодня? Нет, не день недели – это вообще не имеет значения. Что я сегодня катаю? Вчера произвольная была целиковая, значит сегодня – только прыжки и вращения… Завтрак – гречневая каша с чаем… Такси – Нинель так рано не встает, она обычно приезжает к полудню, прямо к прогону… Снова здравствуй, «Зеркальный»… Скорее бы уже старт. Потому что в таком режиме жить – можно сойти с ума…

В редкие минуты отдыха - скучаю по девчонкам. По обеим. По Аньке и по Таньке. Невыносимо просто. Как будто что-то оторвали от меня, живьем, с мясом и кровью. Не могу выкинуть из головы мысли о них. О моей Анечке-феечке… И о Таньке - ракете термоядерной. Чистая физиология, скажете? Ну, да… А может и нет?.. Не знаю. Хочу обнять обеих… Мы – фигуристы. Мы живем в замкнутом мире, в который вход – рубль, а выход – два. И спим мы все друг с другом, некоторые по очереди, а некоторые так… И никто никого не ревнует. Потому что все понимают – живем лишь раз и очень недолго… Если есть у вас кто-то знакомый из наших – поинтересуйтесь, наслушаетесь много интересного.

Мы видимся только на льду, на прокатах и на тренировках. Как правило, успеваем лишь кивнуть друг другу да переброситься парой слов. Иногда, когда тренеры отвлекаются на какие-то свои разговоры, у нас возникает пауза, и тогда мы просто съезжаемся втроем и молча стоим рядышком, обнявшись. Поглаживаю ладонями две круглые тугие попки, чувствую, как четыре упругих грудки жмутся ко мне с двух сторон, а две пары изящных рук подрагивают на моей груди и спине. И никакого возбуждения. Ни одной мысли о сексе. Хотя бы так постоять… Хоть минуточку… Хоть еще одну…

По команде тренеров разъезжаемся каждый в свою часть льда…

А ведь это пока только отборочный чемпионат…

 

Тулим в Екатеринбург на первенство России.

Федра расщедрилась на авиабилеты, поэтому вместо целого дня в поезде у нас всего лишь несколько часов на сборы в аэропорту и собственно сам полет.

Поездки я люблю. Особенно длительные перелеты. В Австралию, в Канаду, в Японию… Когда можно безнаказанно и долго спать, зная, что никто тебя не тронет и не выгонит на тренировку, или еще куда. Екатеринбург – это конечно не Япония, но после нескольких потогонных недель, когда для меня уже день начал сливаться с ночью, и эти два с половиной часа покоя сошли за великое благо.

Поселили нас в гостинице, не далеко от «Уральца» - ледового дворца, в котором нам предстояло соревноваться. Дело было вечером, тренировок на сегодня не намечалось.

Соседом по комнате у меня оказался, как и всегда, Мишка Щедрик, мой ровесник и земляк, тоже питерский. Как и водится для питерских пацанов, учился он в академии Афанасия Ивановича Федина, патриарха нашего фигурного катания, натаскивавшего еще Шиповенко с Жигудиным. С Мишкой мы не сказать чтобы дружили, но были в приятельских отношениях. Часто играли в шахматы, в которые он меня безбожно обыгрывал, а я, в отместку, всегда побеждал его на льду, каждый раз обходя на балл или полтора.

А еще Мишка одно время отчаянно подбивал клинья к Таньке… И эта рыжая зараза бессовестно строила ему глазки, всячески поощряя парня. Мне до них дела не было. Ну… Почти. В нашем кругу ревности как таковой не существовало, как не было и чувства собственности по отношению к кому-либо. Но, честно, не знаю, как бы я себя вел, если бы он попробовал положить глаз на Аню. На мою феечку… Стекла толченого в ботинки бы ему насыпал и рожу бы набил по какому-нибудь поводу… Не смешно…

- А что, Серый, сходим-ка по бабам-ка? – хохмит Мишка, заталкивая свою сумку под кровать.

- Сходи, сходи, - киваю я. – Мне-то они смерть как надоели, каждый день общаюсь, а ты в своем монастыре одичал поди совсем…

- М-да, - сокрушенно вздыхает Мишка, - если бы не Лизэль, вообще бы уже забыли, как юбка выглядит. Но с ней, сам понимаешь…

Лизэль, или Лиза Камышинская, была единственной девочкой на попечении Федина, среди засилья парней-одиночников. Была она на пару лет старше нас, но результаты показывала очень достойные. В прошлом и в позапрошлом сезонах Лизе удавалось довольно эффектно украшать своим присутствием пьедесталы на всех стартах, пододвигая то Таньку со второго места, то Катю с первого. Понятное дело, как единственная девушка в окружении множества парней, Лиза купалась в мужском внимании, при этом, была тщательно оберегаема тренерами от излишних поползновений отдельных личностей.