Минус два

— Дорогие мои детки! Вы сделали такое важное и прекрасное дело, что я не в силах выразить это словами. Моё заточение в Золотом Дворце длилось целую вечность, пусть и служило необходимой платой… Сегодня всё изменится!.. И знайте, что свершение ваше — праздник не для меня только, но для многих и многих… Со временем понимание происходящего сейчас придёт к вам во всей широте и глубине своей, если только вы сами захотите этого. Каждый из вас заслуживает награды…

— Не надо, Ма! — воспользовавшись паузой, проговорил Илья, сидящий, вместе со своими друзьями на ступенях у подножья трона, — Нам и так хорошо…

— Надо, Илюша! Просто потому, что эти награды — будущее, — продолжила она, — Ваше будущее, будущее ваших близких и далёких… Для тебя, Илюшенька, сынок мой, моя награда — новые знания и невероятные возможности в изучении и понимании того, без чего ты не представляешь жизнь. Я говорю о Храме Культуры…

— Ох, Ма! Как ты узнала?.. Да, что это я? Спасибо, Ма!

— Не благодари меня… Благодари друзей, которые помогли тебе заслужить право на такую награду! Только обязательно помни, что Храм Культуры пуст и бесполезен без жизни, без Храма Любви… Помни это, и если любящие тебя близкие позовут на помощь…

— Я понял, Ма, — потирая кулаком глаза, горячо прошептал Илья и поцеловал ступню Хранительницы.

— Эмма, доченька! Твоя награда уже при тебе… остальное ты, если и не знаешь, то почувствуешь… Впереди у тебя большая жизнь…

— Спасибо, Ма! Спасибо, что вернули его… мне… — из глаз женщины потекли слёзы, — В какой-то момент я подумала, что…

— Не плачь, доченька моя! Всё будет хорошо, я знаю, поверь и ты мне! — улыбнулась Хранительница и обратилась к Андрею, — Андрюша, сынок! Не я наградила тебя большим, но тяжёлым даром! Не удивляйся… Способность чувствовать то, что не способны ощутить другие, жила в тебе с рождения и дарована свыше. Я лишь открыла тебе глаза на твой дар… Знаю, что ты справишься с ним, используешь для доброго, для светлого… Поверь, я не могла представить, что в тёмном и холодном мире можно делиться теплом и любовью так, как способен делать ты! Это — главный твой дар и пользуйся им, что есть сил, не отказывай верующим и страждущим… Я горжусь тобой, сыночек!

— Спасибо, Ма! — с хрипотцой произнёс Андрей, и они с Эммой одновременно поцеловали ступни Хранительницы.

— Верьте, детки мои, я с вами, я думаю о вас и помогу всем тем, что в моих силах! — вздохнув проговорила Ма и приступила к действию: — А теперь, любимые мои, наступило время приложить свои медальоны к отверстиям в основании трона… Андрюша, возьми Эмму за руку! Илюша, пожалуйста, одновременно с друзьями! С Богом!

В памяти Андрея осталась только ослепительная вспышка света и сильнейшая вибрация здания Золотого Дворца… В то, что золотой трон Ма поднимается, а навстречу ему открывается Солнце на голубом небе, поверить было очень трудно, почти невозможно. Куда легче предположить, что это приснилось или привиделось троим путешественникам…

Глава 29 Возвращение

«А на кресте не спекается кровь,

И гвозди так и не смогли заржаветь,

И как эпилог, всё та же любовь,

А как пролог, всё та же смерть.»

К.Е. Панфилов (Кинчев)

— Андрюша, где мы? Что происходит? — услышал Андрей голос Эммы, когда открыл глаза. Он лежал в уютной, немного тесноватой постели, обнимая любимую женщину. В тщательно закрытое плотными шторами окно пробивался яркий свет.

— Сейчас посмотрим, — ответил мужчина, наощупь целуя Эмму, потягиваясь и вставая на паркетный пол.

Подойдя к окну, Андрей чуть развёл в стороны шторы, охнул и прикрыл ладонью ослеплённые глаза. Немного придя в себя, он повторил попытку, заставил себя посмотреть в заоконное пространство, потом обвёл глазами комнату и глубоко вздохнул:

— Это солнце, Эммочка! И мы с тобой в моей старой квартире!

— Что?! Как это? — вскрикнула женщина с испугом, — Не смотри на меня, ты меня не узнаёшь!

— Что за фантазии, девочка моя! — засмеялся мужчина, подходя к постели, хватая женщину в охапку вместе с одеялом и глядя ей прямо в глаза, — Ты — моя любимая Эмма! Вот твои глазки, бровки, вот родинка у левой брови появилась, раньше не было…

— Вот видишь! — взвилась женщина, — Я теперь страшненькая и не похожая на твою… секретаршу!

— Что за чепуха! — воскликнул Андрей, насильно сдирая с Эммы одеяло и целуя её тело, — Вот они, мои любимые сисечки и тоже с родинками, от которых они только краше! Вот животик, вот попка и ножки белые, стройные, вот и то, что между ними! Господи, да у тебя родинки повсюду разбросаны! Весь сыр-бор из-за них?!

— Да! — ахнула женщина, уже не отбиваясь от ласковых рук и губ Андрея, — Они тебе правда нравятся?

— Очень!

— Честно?! И ты узнаёшь меня такую?

— Я узнал бы тебя любую, девочка моя! — серьёзно ответил мужчина, — А такую… Да ты и не изменилась совсем, детка!

— Ох, как я испугалась, мой Господин! — неожиданно вернулась к прежнему обращению Эмма, — И Вы… ты будешь меня любить?