Минус (сборник)

Медленно, но необратимо темнеет. Снег стал синеватым, тополя-скелетики еще колючей растопырили свои темные кости, а стены домов, наоборот, побелели, на них резче обозначились квадраты окон. В одних желтоватый, уютный, сытный какой-то свет, в других – безжизненная, холодная чернота.

Анархист только что кончил очередную пламенную речь про Ирландию, призвав нас собрать необходимое и бежать на вокзал. Мы с Пикулиным отмалчиваемся.

– Зря, зря вы, ребята, не соглашаетесь, – расстроенно говорит Анархист после долгой, тягостной паузы. – Нечего нам здесь делать. Не-че-го. Ни мне, ни Ромке, ни тебе, Юр. И Шолина необходимо забрать. По-любому останется он на улице…

– Почему на улице? – ожил Пикулин.

– Да как… Отбирают у него вот квартиру. Какие-то братки приходят, предлагают обмен с доплатой. Однокомнатку и семьдесят тысяч. Ну, понятно же, что за обмен. Документы только подпишет и – вышвырнут.

– А Шолин чего?

– Да чего… Ему, кажется, всё всё равно. Шок после матери…

Юра поерзал на стуле, закурил окурок цигарки.

– Серьезные это ребята или так, шулупонь?

– Серьезные вроде. Но они сами-то не особенно светятся, через подставных действуют. Ходит тут один, Андрюша, дескать, посредник, благожелатель…

Несколько минут Пикулин сидит и думает, а Серега Анархист глядит на него, как на спасителя. И вот Юра начинает серьезным, деловым тоном:

– Так, вот что я, в общем, решил. У меня в Черногорске… это тут городок в десяти минутах автобусом…

– Да знаем, знаем.

– Ну вот – в Черногорске у меня чуваки есть знакомые. На местном оптовом рынке крутят, здесь у них тоже точки. Цедекович главным у них. Слышали? Стас Цедекович… Ну, зря. Или наоборот – повезло. Очень авторитетная у них контора. Так что я могу с Цедековичем перетереть, он мне не откажет. Ты как, Серый, за?

– Да что я… Я-то обеими руками. Ты с Шолиным договорись. Он на все варианты фыркает только.

Юра махнул рукой:

– А зачем его вообще в известность вводить! Ему действительно сейчас не до разборок. Сами все сделаем. – И, сменив тон, Пикулин жалобно спрашивает: – Серый, а пожрать есть что-нибудь? Кишки ссыхаются.

– Горох есть замоченный, надо варить.

Упоминание о еде вызывает и у меня чувство голода. Торопливо предлагаю Анархисту:

– Давай я сварю.

– Да я сам.