Минутку, пожалуйста (ЛП)

— О, боже, — стонет она, ее пальцы впиваются мне в бицепсы, а ноги сжимаются вокруг моих бедер. — Джош, я так близко.

Черт, мне нравится слышать, как она произносит мое имя. Хоть одна женщина когда-нибудь произносила мое имя так горячо, когда я был похоронен внутри нее? Ни хрена подобного, вот почему лицо Линси, когда она выкрикивает мое имя, навсегда запечатлелось у меня в мозгу.

С яростным собственническим чувством мчусь вслед за ее оргазмом, нуждаясь ощутить его членом и наблюдая за ее лицом, пока она распадается подо мной на части. Я не упивался наслаждением нашей первой ночи. Полагал, их будет больше. Думал, стоит мне произнести лишь слово, и она вернется. Но Линси явно не тот человек, действия которого я могу предсказать, и это делает взлет к экстазу еще более захватывающим.

— Кончи для меня, Джонс, — требую, задыхаясь, мое собственное освобождение угрожает выплеснуться наружу. Я останавливаюсь, протискивая руку между нашими телами и лаская ее клитор жесткими, неумолимыми движениями. — Давай. Мне нужно чувствовать тебя.

Через несколько секунд она вскрикивает, ее грудь вздымается, ноги сжимаются вокруг моих бедер, а пальцы впиваются в покрывало. Все ее тело напрягается, она судорожно стискивает мой член, одновременно вытягивая из меня мое освобождение.

По позвоночнику пробегает дрожь, пока я изливаю в ее глубины каждую каплю сексуального неудовлетворения, накопленного мной за последние несколько месяцев. Со стоном утыкаюсь ей в шею, вдыхая аромат волос и нашего пота, мы оба дрожим, переполненные наслаждением.

Как только я могу двигаться, скатываюсь с нее и закидываю руки за голову, пытаясь унять сердцебиение.

— Охереть, — всхрапываю я, как животное, потому что не могу придумать ничего более умного, чтобы сказать.

— И не говори, — хрипло произносит она, поворачиваясь ко мне. Линси переводит взгляд с моего лица на бицепс. — У тебя татуировка в виде щита Капитана Америки? Что это за дата выбита под ним?

— Долгая история, сделал по пьяни, — отвечаю сухо и выбираюсь из постели, направляясь в ванную за полотенцем. Возвращаюсь через мгновение и осторожно раздвигаю ее колени, протирая у нее между ног. Вида спермы, вытекающей из нее, достаточно, чтобы у меня снова встал. Наши глаза встречаются, она смотрит на меня с невероятным восхищением.

— Самое сексуальное зрелище, которое я когда-либо видел, — говорю я в момент редкой откровенности.

— Речи пещерного человека, — отвечает она со смехом. — Почему мужчинам нравится мысль о том, что их сперма вытекает из женщины? По сути, так заканчивается все порно.

Мои брови удивленно приподнимаются.

— Много порнушки смотришь, Джонс?

Ее щеки пылают красным.

— Немного… нормально.

Я наклоняю голову, а она нервно ерзает.

— Нормально — это сколько?

Она усмехается.

— Ты что, порно-полиция? Виновна по всем пунктам обвинения, офицер. Лучше арестуйте меня!

Я ворчу и крепко целую ее в губы, прежде чем отправить полотенце в корзину для белья. Возвращаюсь в постель и стягиваю покрывало, жестом указывая ей забраться под простыни. Она делает, как велено, и я перекатываюсь на бок, чтобы видеть ее лицо.

— Если я засну, ты ведь не покинешь снова корабль?

Она поворачивается на бок, лицом ко мне, сонная улыбка расплывается на ее посткоитальном лице.

— Нет, если только снова не позвонит твоя мама.

Я усмехаюсь.

— Она была очень смущена странной женщиной, назвавшейся моей уборщицей.

Линси утыкается лицом в подушку и стонет.

— Я говорила как сумасшедшая в бреду. Была настолько не в себе, что даже не поняла, что это не мой телефон. — Она втягивает губу в рот и нервно жует. — Ты уже рассказал им об орешке?

Я отрицательно мотаю головой.

— Нет.

Она кивает.

— Я тоже ничего не сказала родителям. Мне хочется почувствовать себя более защищенной, прежде чем на меня обрушится шквал эмоций. И поверь, у моих родителей это будет сродни торнадо.

Подавив зевок, киваю и отвечаю:

— Разберемся после твоего переезда.

Ее лицо вытягивается.

— Переезда?

— Да, — отвечаю я, пожимая плечами. — Переезда. В чем проблема?

— Думаешь, раз мы сегодня переспали, я должна просто взять и переехать к тебе?

— Вроде как, да, — честно отвечаю я.

Морща лоб, она садится на кровати лицом ко мне, складывает ноги крест-накрест и прижимает простыню к груди.

— Ты переспал со мной, чтобы я переехала к тебе?

— Что? Нет. — Или, да?

— Тогда почему секс должен что-то изменить?

Моя челюсть сжимается от досады, я сажусь и опираюсь на спинку кровати.

— Мы проводили время вместе, так что мы больше не чужие. И я с самого первого дня ясно дал понять, что хочу заботиться о тебе. Я за тебя отвечаю.

— Фу… еще раз назовешь меня своей ответственностью, и я убегу прежде, чем ты успеешь надеть свои гребаные штаны.

Она отшатывается от меня, и мое лицо вытягивается.

— Господи, да что с тобой не так?

— Ты говоришь обо мне так, будто я какая-то проблема, которую тебе нужно решить.

— Неправда.

— Но выглядит именно так. — Она смотрит на меня с таким огорчением, что я внутренне начинаю паниковать. — Джош, я не хочу переезжать к тебе только потому, что ты чувствуешь себя обязанным. Я не настолько в отчаянии.