Мёртвое сердце (СИ)

Будучи не в силах приказать себе снова открыть глаза, Лили вся обратилась в слух. Рядом точно было слышно дыхание одного или двух человек, вдалеке тихонько звенел металл, щёлкала некачественная пропитка для факела. Пахло чем-то острым, железом, испражнениями и чужим потом — в общем, ничего странного для не-средневековья. Смущал запах железа; по памяти Лили, так пахло только в тех местах, где было пролито немало крови.

Да и лицо у неё липкое, опять же.

Вроде бы, её били по голове…

— Эй, ты спишь? Лили, просыпайся уже давай!

Лили опять мотнула головой в попытке прогнать дурацкие галлюцинации. Ну не могло быть в не-средневековье голоса Салли-Энн, которая точно осталась где-то в безопасном будущем, где можно колдовать и смотреть кабельный телевизор.

Но голос не исчезал.

— Рыжая, открой глаза немедленно!

По обыкновению, Лили послушалась. Во второй раз видеть слабый свет живого огня оказалось не так сложно — то ли привыкло зрение, то ли утихомирилась нудная головная боль. Да и удивление, опять же. Ну откуда взяться Салли-Энн в не-средневековье?

Вот только она была совсем рядом; если бы Лили могла протянуть руку, то она бы даже коснулась своей соседки по спальне.

Салли-Энн выглядела не лучше, чем Лили себя ощущала. Даже в скудном свете было видно, что одежда на Перкс разорвана, ноги и руки вымазаны в грязи, а лицо разукрашено фиолетовым и красным. Губы у Энн потрескались или лопнули от удара, а один из глаз заплыл так, что едва открывался.

Вторым Салли смотрела на удивление мягко, обеспокоенно.

— Рыжая, ты как?

Лили осторожно качнула головой — на слова её не хватило.

— Отлично. Мы чёрт знает где и когда, тут какое-то то ли подземелье, то ли казематы, я не разобралась. Вокруг долбанное средневековье, монахи и, кажется, тебя собираются судить за зловредное колдовство.

— Эванс? — прохрипела Лили.

— Брат твой в порядке, в безопасном будущем. А вот за себя тебе бы стоило побеспокоиться, не меня обвиняют как ведьму.

— А ты?..

— Попалась на краже, сначала хотели отрубить руку, потом принесли сюда. Мужикам понравилось, какая я «чистенькая», — Перкс сплюнула. — Как выберемся отсюда, сразу пойду по медикам. Ещё не хватало чего подцепить.

— Или кого, — кисло улыбнулась Лили.

Она быстро прошлась языком по зубам, с неудовольствием обнаружив, что парочка пропали. Неприятно, но не смертельно — мадам Помфри могла отрастить новую кость в руке или в ноге, что уж ей какой-то клык или резец. Оставалось только вернуться к мадам, чтобы получить квалифицированную помощь.

Салли подобралась к подруге под бок и аккуратно устроилась рядом. Вместе было теплее и приятнее, к тому же, от Перкс пахло давно забытым запахом — клубничным шампунем и мятным гелем для душа. От Лили уже давно не пахло так приятно, всё больше травой, из которой Салазар варил бесконечные мыльные кругляшки.

Лили закрыла глаза, осторожно примостив голову на плече у Перкс. Вот же несправедливость: Эванс скрутили так, что не шевельнёшься, а Салли-Энн даже не обвязали руки!

Глубоко и прерывисто вздохнув, Лили зажмурилась. Она не знала, как попала в такую неприятную ситуацию. Последнее, что она помнила — это проведённый в Хогвартсе ритуал, из-за которого замок окончательно стал волшебным. Потом, вроде бы, были дары… да, она подарила парочку белок и кроликов. Зомби-белочек и зомби-кроликов.

Потом? Потом она легла спать. А глаза открыла уже здесь.

В принципе, если Ровена говорила, что скоро планируется нападение на вотчину Гриффиндоров, то можно предположить, что до замка всё-таки дошли простецы. Наверняка с сопливым королём и парочкой-другой священников. Но как они пробрались внутрь, там же защита. И от волшебных созданий, и от химер, и от всяких-разных тварей, и от магглов, естественно.

Почему-то Лили вспомнился продавец канцелярии, к которому она заходила летом за зелёно-изумрудными волшебными чернилами. И сын этого продавца, который держал потрясающий магазин с разными ручками и карандашами недалеко от Косой Аллеи.

Сын-то его был сквибом. То есть, родился без магии, но имел в себе её искру.

От сквибов, кстати, защита не работала.

Вот же жалость.

-…этого в камеру, можете не связывать, — услышала Лили мужской голос. — К девкам не подходить. Помните, что это не женщины, а два дьявола, стащившие кожу с несчастных, чтобы принять их облик. Не обманывайтесь слезами или просьбами!

— Да, ваше превосходительство.

— Да, вашество, конечно. Мы, эта… всё поняли.

Лили передёрнуло от того, насколько второй и третий голоса были полны какого-то восхищения и обожания. Она слышала, как подобным образом разговаривали в приюте. Та же мадам Струкс заигрывала подобным голосом со спонсорами и директором, помнится. А потом у неё появлялись новые серёжки — все такие же безвкусные и некрасивые, как и любые другие.

Может, здешние мужики тоже хотели серёжек от «превосходительства»?

Шаги прозвучали совсем близко к камере, Лили слепо повернула голову к ним, но глаз не открыла.

— Посмотрите только, — продолжал «превосходительство», — вот так и должны выглядеть богопротивные твари.

— Так точно, вашество.