Мёртвое сердце (СИ)

— Неплохой день, — заметил Виктор. — И вечер. Хороший.

Лили улыбнулась, с удовольствием увидев столь редкую улыбку Крама в ответ — как всегда неловкую, неуверенную из-за мало работающих лицевых мышц.

— Ты разобрался со вторым туром?

— Вряд ли там будут драконы, Лилия. Но да, я понял, что будет. Это…

Он поманил Эванс, чтобы та подвинулась поближе — и, когда Лили подсела, наклонился к ней. Вместо того, чтобы рассказать о втором туре Турнира, Виктор коротко поцеловал Лили в щёку.

-…секрет, — закончил он. — Сама всё увидишь.

Лили рассмеялась и шутливо пихнула Виктора в плечо. Это и правда был хороший вечер, и огорчало Эванс только одно: больной, полный горечи взгляд её Таинственного Профессора, когда тот увидел их уединение. Лили, конечно, не давала никаких обещаний или обетов верности, они даже не поговорили толком после того случая в Крауч-холле, и никто никому ничего не был должен, только вот…

Только вот кольцо из бирюзы жгло карман. Лили так и не смогла заставить себя оставить украшение в спальне, даже на один вечер. И Эвансу его было не отдать — брат на Рождественские каникулы уехал к Сириусу. Лили в доме Блеков ждали только на следующий день после Бала.

Слова Виктора о том, что Лили «сама всё увидит» о втором этапе Турнира, кстати, оказались пророческими. Эванс потом частенько их вспоминала — и всегда недобрым словом. Язык у Крама оказался злым.

Второй этап Тремудрого Турнира был назначен через две недели после окончания Рожденственских каникул — на двадцатое января. Лили в этот день с самого утра пригласили в кабинет к директору Дамблдору. Эвансу при этом было запрещено идти за сестрой.

Следующее, что помнила Лили — как она открыла глаза, а вокруг было слишком много воды.

«Слишком много» — это не разлитая кружка и даже не бассейн. Лили оказалась в воде с головой, вода была вокруг и внутри неё: в лёгких, в желудке и даже, судя по ощущениям Лили, в голове рядом с мозгом. Как так — она не понимала, но чувствовалось это всё крайне неприятно.

И, будто бы мало было этой вездесущей воды, Лили оказалась связана. Причём так сильно, что о том, чтобы выпутаться, разговора даже не шло — её так связывал разве что покойный ныне Август в не-средневековье.

Со внутренним смешком Лили подумала, что испытание водой в духе Инквизиции она бы прошла.

Она дышала холодной водой и ощущала вкус водорослей на языке, смотрела по сторонам и пыталась хоть что-то увидеть. Тщетно: под водой оказалось слишком темно, чтобы человеческие глаза разобрали что-либо. Лили едва видела таких же магов-неудачников, как и она сама, что покачивались рядом под водой. С одним только отличием: другие связанные волшебники были без сознания.

Лили повертела головой, но картинка от этого яснее не стала. Неподалёку от девушки, судя по её ощущениям, что-то плавало; иногда Лили слышала приглушённое ворчание и неразборчивые выкрики, отдалённо похожие на человеческие.

Затем рядом с ней что-то заклокотало, как большая птица, и перед самым лицом Лили появилось… что-то.

Оно не было похоже ни на человека, ни на рыбу, хотя прослеживались знакомые черты и от первых, и от вторых. Вытянутая голова с абсолютно плоским лицом, огромные глаза без век, полосы жабр, толстые лоснящиеся губы, за которыми пряталось множество иглоподобных зубов. Около ног Лили вился гладкий хвост без намёка на чешую, за руки Эванс схватили длинные, когтистые пальцы.

Меньше всего эта тварь напоминала русалку из бестиариев. Но, учитывая, сколько русалочьих поколений могло смениться с момента перемещения морской водицы в котлован Чёрного Озера… вполне возможно, что здешних русалок просто настигло вырождение из-за малого разнообразия генов.

Монстр что-то прощёлкал клыкастой пастью, но Лили, ясное дело, ничего не поняла. Тогда не-русалка дёрнула пленницу за руки, расцарапав те до крови.

Тварь явно наслаждалась.

На запах растворившихся красных капель подобрались другие русалоиды. Они обступили Лили, и Эванс внезапно вспомнила, как в не-средневековье её и Салазара также окружали оборотни из Запретного Леса. Только сейчас рядом с Лили не было ни наставника, ни кого-либо, кто мог помочь.

И волшебной палочки у неё тоже не было.

Белокожие гладкие русалоиды перещёлкивались о чём-то своём. Та тварь, которую Лили увидела первой, вылизывала ранки на руках девушки. Но кровь всё равно успевала раствориться в воде.

Поэтому тварь присосалась к царапинам.

В следующий момент другая русалка подплыла к Лили, разорвала на ней чулок и так же присосалась к бедру. Эванс ощутила, как её кожу проткнули острые клыки — несильно, но достаточно, чтобы пошла кровь. Обе подводные вампирши не просто наслаждались, а натурально ловили кайф. И, судя по тому, как они тёрлись друг о друга плавниками — ещё и возбудились.

Что-то подобное Лили видела по Дискавери. Про дельфинов, правда…