Мёртвое сердце (СИ)

- Эй, ты чего тут делаешь?! - вскочил со своего места рыжий первокурсник, гневно сжавший кулаки, стоило только Эвансу приблизиться к столу Гриффиндора. - Слизням тут не место!

Несколько одобрительно заворчавших старшекурсников были прерваны яростным возгласом Лили:

- Заткнись!

Она знала, что если сразу не урезонить вот таких вот говорунов, то потом от них будет очень, очень много проблем. Доказано приютом, между прочим. Поэтому подобное отношение стоило давить в зародыше, чтобы говорун даже посмотреть в сторону Лили и Эванса боялся.

К тому же, она всегда мгновенно вспыхивала и выходила из себя, стоило кому-либо задеть её дорогого брата.

Эванс безразлично посмотрел на покрасневшего мальчика, а затем обратил своё внимание на сестру. Лили, по его мнению, была особенно прекрасна именно в моменты гнева: раскрасневшаяся, со сверкающими глазами, с дрожащими белыми губами и искрами магии в слабо развевающихся волосах.

В такие моменты она более всего выглядела живой.

- Не волнуйся, - сказал он так тихо, что Лили едва услышала.

Эванс взял её за руку и оглядел притихших гриффиндорцев. Когда он сел рядом с сестрой, - Майкл добродушно уступил своё место, перебежав за стол Хаффлпафа, - никто даже не возразил.

Рыжий говорун, правда, вскочил было со своего места и злобно уставился на Эвансов, но Лили ответила ему не менее яростным взглядом. За своего брата она была готова буквально разорвать мальчишескую глотку. Губы у девочки задрожали, приоткрывая мелкие зубы.

Говорун забыл и про своё недовольство, и про надкушенную куриную ножку, оставленную на тарелке вместе с картофельным пюре. Рыжий первокурсник поспешил отойти от странной парочки как можно дальше, желательно - за спины братьев, даже если это были нелюбимые им старшие близнецы.

Эванс неуклюже кивнул сестре. С его волос всё ещё стекала вода, отчего тяжёлые пряди были бордовыми, а не привычно-алыми. Лили поджала губы: почему никто из профессоров не позаботился о том, чтобы высушить её брата? Ладно, заболеть он не может, но они-то об этом не знают…

Явный минус к доверию и репутации взрослых.

Приободрённая одним присутствием брата, Лили принялась с энтузиазмом накладывать себе в тарелку различную снедь. Для своего возраста, - да и просто для девочки, - она поразительно много ела, будто её кто-то проклял: ей никак не удавалось насытиться, сколько бы она ни набивала желудок.

Впрочем, в приюте даже самые обычные дети постоянно ощущали неприятное чувство голода: спонсирования банально не хватало, а у директора недавно появился новенький блестящий автомобиль. Лили старалась не думать об этих фактах одновременно, потому что она была девочкой умной и прекрасно понимала, что от порчи на неприятного тощего мужика с куцей бородёнкой её отделяет только собственное чувство самосохранения. Ещё неизвестно, кто придёт вместо нынешнего директора.

Да и вообще, сколько она себя помнила, не любила она бородатых мужчин. Поголовно.

- Тарелка, - ровным голосом сообщил Эванс.

Посмотрев на посудину, Лили кривовато улыбнулась. Фарфор от давления ножа, которым она резала мясо, разломился на три кривых осколка.

Не успели дети как следует наесться, как блюда с мясом и овощами поисчезали со столов, а на их месте появилось восхитительное разнообразие сладостей. Столько вкусного Лили в жизни не видела! Она искренне не понимала, почему лохматая девочка так кривится от мороженого и кексов. Дочка дантистов, что ли?

От огромного количества вкуснейших тортов и шоколадок у Лили наверняка бы заболел живот, если бы не Эванс. Вместо еды он следил за Лили и вовремя отобрал у неё тарелку со сладким. Взамен десертов перед девочкой он поставил горячий чёрный чай без сахара, как раз такой, какой Лили любила больше всего.

Лили повертела головой. Вот ей помог остановиться Эванс, а с другими детьми что? Некоторые старшекурсники с других факультетов ограничивали первачков, ведь никто не хотел возиться с больными детьми в первый же школьный день. И только на Гриффиндоре ребята со старших курсов набивали животы сладким чуть ли не более азартно, нежели дорвавшиеся до вкусностей первокурсники.

К сожалению многих, всё сладкое исчезло так же внезапно, как и главные блюда. Лили, у которой стакан с чаем вырвали буквально из рук, выглядела крайне недовольной.

- А теперь мне бы хотелось сказать пару слов, - встал со своего места директор.

Вслед за ним встал и Эванс. Пройдя к столу своего факультета, он сел на свободное место, не меняя выражения лица.