Мёртвое сердце (СИ)

— Никуда, Лили. Боюсь, что тебя в нашу школу пока не приняли, — вздохнула женщина. — Письмо всего одно, к тому же, тебе явно нет одиннадцати. А в Хогвартс принимают исключительно после одиннадцатилетия. Так что письмо принадлежит твоему брату. Поедет он один.

— Нет, — покачала головой девочка, глядя на Септиму, точно на душевнобольную. — Тогда не поедет никто.

Лисица потеряла всякий интерес к визитёрше и обратила всё своё внимание на карандаши. Крошечная Малиновка порхала от брата к сестре, не зная, на кого же стоит усесться.

Септима несколько раз окликнула Лили, но девочка словно не замечала женщину. Растерянная, Вектор перевела взгляд на Эванса — и вздрогнула.

Мальчик не изменил позы, однако его глаза были открыты. Нереально-зелёная радужка навевала воспоминания об Аваде и, кажется, действительно подсвечивалась изнутри. Такое бывало с очень сильными магами.

Эванс не шевелился, не моргал и, кажется, перестал даже дышать. От мёртвого, равнодушного взгляда ребёнка Септиму прошиб холодный пот. Волшебница скомкано попрощалась, — ей никто не ответил, — и, кажется, даже аппарировала из здания приюта.

Септиму трясло непонятно от чего. Ноги вновь подкашивались, под рёбрами заполошно стучало сердце, по вискам тёк пот. Животный ужас едва удавалось обуздывать, и только благодаря верной кедровой палочке. Не зря Олливандер говорил, что такой инструмент всегда поддерживает своего хозяина, вне зависимости от ситуации.

Переведя дыхание и вновь напившись наколдованной воды, Септима уселась на землю и вызвала Патронус. Серебристый скунс воинственно распушил хвост и подобрался поближе к ведьме.

— Альбусу Дамблдору, — дрожащим шёпотом начала наговаривать сообщение Септима. — Здесь что-то ненормальное, какие-то тёмные чары. Воздействие на психику, сильное. Нужны Авроры или Невыразимцы, и, может…

Женщина оборвала себя на полуслове. Рваным движением палочки развеяла Патронуса, затем вызвала другого. В этот раз скунс был более благодушен, и с удовольствием выслушал новое сообщение.

— Альбусу Дамблдору, — начала Септима ровным, спокойным голосом. — Здесь два ребёнка-мага, брат и сестра. Будет лучше, если они поступят в школу на один курс.

На корпусе кедровой палочки вилась глубокая сухая трещина.

========== Глава 2 ==========

Лили довольно улыбалась, внимательно рассматривая волшебный Косой переулок. Вот со взрослыми всегда так: сначала они упираются всеми конечностями, говорят «нет», «ни за что» и всё в таком духе, а потом поступают так, как нужно детям. Всего-то и надо, что сделать глаза погрустнее, да уголки губ опустить.

Это обычно работало с воспитательницами, но с магессой пришлось поступить чуть иначе. Лили давно заметила, что полное игнорирование от ребёнка пугает или злит взрослых. Чаще злит, конечно, но попробовать-то стоило.

В любом случае, отличный результат. Профессор Септима Вектор не стала злиться, а, напротив, сильно занервничала. Как итог — она переговорила с таинственным директором школы волшебства и получила ожидаемое разрешение на обучение для Лили. Учиться Лили очень-очень хотела, тем более, магии. Девочка заметила, с какой лёгкостью эта Септима Вектор обдурила приставалу Мэган, самую назойливую из воспитателей. Лили хотела уметь так же!

А то придумали: Эванса, да одного, отправлять непонятно куда. Да он же без сестры не выживет!

Буквально.

Косой переулок, волшебная улочка Лондона, впечатления на Лили не произвёл. Слишком ярко, слишком шумно и бестолково, а ещё — слишком людно. Ни сама Лили, ни Эванс не любили большие скопления людей, потому что старались избегать прикосновений. Лили просто не любила излишней тактильности, а Эванс… ну, там всё было сложно.

К тому же, входить в эту «сказку» предполагалось через грязный, пропахший кислятиной паб. Отличное место для одиннадцатилетних детей, ничего не скажешь!

— Идём, — сказала Септима, прерывая размышления девочки.

Профессор Вектор вела в волшебной школе что-то вроде математики, только с магическим уклоном. К счастью Лили, которая не особо любила цифры, предмет вводился по выбору и лишь с третьего курса. Можно будет обойтись без него и противных сложений-вычитаний.

Сама профессор не слишком напоминала учителя сухой математики. У неё было подвижное лицо, живые чёрные глаза, прямые тяжёлые тёмные волосы и красивые брови. Одежда, правда подкачала: какой-то невыразительный балахон, массивные неинтересные ботинки и остроконечная шляпа, как в сказках про злых колдуний. Но так, вроде, одевались все ведьмы.

Косой переулок бурлил и клокотал. Летали совы и маленькие бумажные самолётики, под ногами вились коты всех окрасов, толкались люди. Улочка была не слишком широкой, около трёх или четырёх метров, из-за чего создавалась настоящая толчея из магов. В такой потеряться, особенно ребёнку — раз плюнуть.

Профессор Вектор, судя по недовольному взгляду, это хорошо понимала.

— Давайте руки, — сказала она.

Лили безропотно протянула горячую ладошку, а вот Эванс, как и всегда, замешкался. Пришлось Лили боднуть его локтём, чтобы братец отмер.