Мёртвые пляшут

— Дальше Шестая раса пришлёт новый отряд, побольше, — признал Стап, — наверное, мы и с ними справимся. Но рано или поздно нас выбьют с этих болот. Лучше, чтобы позже.

— Не радостная перспектива. Даже если позже.

— А что, есть идея получше? Но если мы сами уйдём с болот, нас выловят ещё быстрее. Там, на твёрдой земле, будут не только чёрные стражники. Там ещё рыцари Ордена посланников Смерти на крылатых конях. А ещё чёрные пауки из Шестой расы…

— Да, за Порогом Смерти есть и не такие прелести, — добавил Дрю, — так вот: намерены ли ваши люди из Отшибины здесь оставаться?

— А что же делать? — в словах Стапа зазвенело отчаяние. — Ведь врата Порога надёжно охраняются, да в них и не прорвёшься, даже если обмануть всех часовых. Мы для себя уже поняли: отшибинцами нам больше не быть; придётся стать запорожцами.

— Да уж, Запорожье, это уж точно Отшибина во всех отношениях, — вполголоса пошутил Кло, но осёкся под взглядом Дрю из Дрона.

Поскольку славные сыны Великого народа в ответ на неуместную шутку насупились пуще прежнего, Пендрис, что-то смысливший во врачевании ран у мертвецов, предложил Стапу:

— Давайте я осмотрю шею вашего товарища.

Карлик с засевшим в шее арбалетным болтом было заупрямился, но предводитель на него резко и досадливо прикрикнул:

— Эй, Трюмз! А ну не выступать, а то голову откручу насовсем, нечего лечить останется!

Трюмз покорился судьбе и даже не пискнул, когда Пендрис взялся за оперение торчащей из его шеи маленькой тяжёлой стрелки и ловким движением обломал его. Пока человек пыхтел над карликом, пытаясь протолкнуть дальше засевший в шее предмет, предводители вернулись к своему судьбоносному разговору. Стап спросил:

— Неужели вам известно, как можно покинуть Запорожье?

— Подкоп, — просто ответил Дрю.

Он назвал ключевое слово своего плана, так как уже принял решение, что согласится с предложением карликов о сотрудничестве. Пусть даже это те самые карлики, которые мародёрствовали и зверствовали на дорогах Цанцкого воеводства с момента гибели своего вождя Занз-Ундикравна. И те самые, которых его собственный отряд за это нещадно уничтожал в течение последних месяцев.

— Подкоп под чёрную стену? — поражённо воскликнул Стап. А что, получится?

— Пока неизвестно, — честно признался Дрю, — но попытаться в любом случае стоит. В отличие от ваших людей, среди нас точно никто не собирается оставаться… запорожцами.

* * *

С карликами договорились. Теперь отряд Дрю двигался на восток, прихватив троих из семёрки, в том числе раненного Трюмза. Карлик брёл хмурый, бормоча проклятия, но чувствовал себя гораздо лучше. Пендрису таки удалось извлечь арбалетный болт у него из шеи — и заткнуть растревоженную рану во избежание потери бальзама чем-то более безопасным, завязав сверху тряпицей.

Стап и ещё трое отправились на запад, в известное им место — извещать остальных своих соплеменников о достигнутой с Дрю договорённости. Идея подкопа карликов проняла, правда не сразу. Но когда Стапу были предъявлены взятые с собой лопаты, а среди них — лопаточка Ома, весь скепсис растаял без следа. Подкоп под чёрную стену — штука такая, которую проще всего выкопать великану, а пролезет в неё легче всех, несомненно, карлик. Вдохновение на лице Стапа при виде лопат было такого заразительного свойства, что Дрю надеялся: оно передастся всем запорожским отшибинцам, которым только будет сообщено об идее подкопа.

К ночи укрытые туманом болота остались на западе, впереди во тьме замаячила какая-то высоченная преграда, закрывшая луну, а под ногами отряда Дрю заскрипела трава. О том, что трава может так скрипеть, Дрю ранее не догадывался. Скрип стоял такой, как от снега в трескучие морозы. Но снега никакого на земле не лежало, да и откуда ему взяться в пору весеннее-летнего порубежья.

Склонившись к почве, Дрю стал обследовать едва заметную в сгущающейся тьме траву. Она была травой — во всей определённости своего обычного произрастания, кроме разве таинственного скрипа. Когда же происхождением непонятного звука заинтересовался Амур, то пришёл к неожиданному выводу:

— Знаете, что происходит? Трава со скрипом исчезает под нашими подошвами. Вот, поглядите: скрипнула — и её уже нет.

— Удобная трава для следопытов! — похвалил это чудо природы подошедший Кло.

— И неудобная для тех, кто, как мы, пытается не оставить следа, — вздохнул Амур.

— «Не оставляющий следа…», — вспомнил Дрю, — в «Книге семи божеств» это сказано о человеке.

— А я слышал, что кто-то из мудрецов говорил, будто живой человек подобен траве, — решил блеснуть эрудицией Кло.

— Это сказал Блез из Приза, — уточнил Дрю. — Только он имел в виду не всякую траву, а именно тростник. Или камыш, я уже не помню.

— Кстати о живых людях! — раздался встревоженный голос подошедшего Пендриса. — Охотники на чешуйчатых выдр очень плохи.

— Что с ними? — оторвался Дрю от обследования травы под ногами.

— Совсем не могут идти. С полдороги от места встречи с карликами они стали сильно отставать; пришлось их нести…