Мир

– Я не о том. Как я вернусь в часть без патрульного крыла? Он же у меня под расписку. Мне же за сто лет не выплатить.

– Тефтелька, – ласково потрепал его синтетик. – Я отдам тебе целый бордель, только пойдем.

Лес и впрямь напоминал бранианский. Те же кривые стволы корчились средь горелого сухостоя. Листва держалась на последнем издыхании и валилась на тропинку, стоило задеть ветви.

– Значит, мы следуем путем Аруски и его друзей. – догадался Ирмандильо. – Но ведь им уже не помочь. Чего же Вы хотите здесь найти?

– Хочу ничего не найти.

– И все же?

– Если я не планирую тебя посвящать, я придумаю тысячу обтекаемых фраз. Я могу. Человека это раздражает, и после третьей попытки он бросает расспросы, но ты ведь не остановишься. Так что через полчаса мне придется вырвать твой язык, который и вполовину не такой верткий, как я.

– Вы не робот, а скользкий глист.

– Точно. Политика такая задница.

Эйден ускорил шаг, и полицейский заторопился вприпрыжку.

– Когда люди искренни, возникает доверие. А доверие – ключ к успеху любой затеи. Даже противоправной, это я Вам как блюститель порядка говорю.

– Да-а? А ну-ка, отключи синхронизацию. Честное имперское, буду вести себя хорошо.

– Глобально я Вам не доверяю, конечно. Я-то имел в виду затею с этой вылазкой. Видите – я целиком подчинился, так что имею право знать, чему!

– Да ну? Проведем стандартный тест. Встань тут.

Ирмандильо притормозил у скорченного дерева.

– Ну вот, ты уже прячешь руку с кодом, а говоришь о доверии.

– Простите.

– Закрой глаза, – скомандовал Эйден. – Я встану позади тебя, а ты продемонстрируешь, насколько ты готов мне доверять. Не сгибая ног, падай назад, пока я не поймаю тебя у самой земли.

Полицейский сомкнул веки, но шумно вздохнул и обернулся, проверяя, на месте ли Эйден. Отвернулся и вздохнул опять. Конечно, он проходил много разных тестов в управлении, но в более странной затее еще не принимал участия.

– Ну, давай. Если не струсишь, расскажу, зачем я здесь на самом деле.

Ирмандильо качнулся назад и – ап. Холодная и твердая земля дала ему звонкий подзатыльник.

– Доверял, надо же. Приятно, – синтетик перешагнул оглушенного робота и пошел дальше. Ирмандильо догнал его спустя минуту.

– Вы обещали признаться. Я свою часть условия выполнил.

– Между нами, роботами, – заговорщицки начал Эйден. – Я думал, ты усвоил два урока на основе одного.

– Но Вы сказали, цитирую: если не струсишь, расскажу, зачем я здесь на самом деле.

– А если проголосуешь за меня, отменю налоги и увеличу пособия.

– Понял. Этот имперский культ Железного Аспида кажется немыслимым теперь, когда я Вас знаю.

– Секрет моей популярности в том, тефтелька, что из триллионов подданных лишь единицы знают меня лично.

* * *

Двое перебирались с внутренней стороны бублика на внешнюю. Самина решила так, потому что горизонт стал дальше, а гравимали встречались чаще. Значит, действие устойчивой центробежной силы потихоньку сменялось якорями. Где-то на краю неба взошла оранжевая звезда – громадное местное солнце. Лес из черного стал коричневым в его лучах. Потом серым. И наконец болотно-зеленым.

– Бритц.

– М.

– Куда мы идем вообще?

Этот вопрос родился у нее километров пять назад, но стрекоза в окровавленном анораке показалась не лучшей партией для беседы. И худшей компанией для чего бы то ни было. Кроме, пожалуй, массовых расправ.

– Ищем подъем на второе кольцо. Надо выбраться к алливейцам.

– Они ненавидят эзеров меньше, чем другие?

– В истоках взаимоотношений растений и насекомых – знакомый тебе симбиоз.

– Ты знаешь, где искать этот подъем? Как он выглядит?

– Никак, – показалось, Кайнорт хотел закончить на этом болтовню, но передумал и снизошел до разъяснений. – Ты стоишь на внешнем краю третьего кольца, на каком-нибудь возвышении, и ждешь. Рано или поздно точно такой же холм второго кольца пройдет над головой. Тебя поднимает, цепляешься покрепче – и едешь. Если не размажет. Вот такое место нам и нужно отыскать.

– А дети твои где?

– Где-то рядом. Миаш и Юфи сами о себе позаботятся. Они улетели чуть вперед, а я не могу: шчеры перехватят нас по вибрации крыльев.

– Но пауки не умеют летать.

– Зато стреляют неплохо. Быстро унести тебя не смогу, крыло сломал.

О том, что повстанцы вооружены, Самина как-то не подумала. Оттого и гломериду пришлось бросить: ее сбили бы еще на взлете. Мрачный лес, ожидание гигантских пауков за каждым деревом и диастимагия – все это не допускало мыслей о высоких технологиях. Все сильнее пугала эта планета. Девушка присела на поваленное дерево, Кай прислонился к другому рядом.

– Это было ужасно. На корабле, когда…

– Знаю. Тебе еще повезло: фантазии на самоистязания у тебя совсем нет.

– Тебя она в свое время подвела, да?

– Да.

– Зря ты лицо себе не порезал.

– Ты просто не приглядывалась, – задевать Кайнорта было как забрасывать галькой океан.

Вообще-то Самина хотела поблагодарить его за спасение, но опять укусила. Заслужил. Да и вряд ли та кислота на корабле убила бы девушку. Ее собственный яд был крепче, ядреней.

– Чего еще от них ждать? От шчеров.