Мир

В номере, отведенном Томпсону дежурил очередной охранник. Вообще к охране номеров всех сотрудников штаба с подачи Тома относились очень серьезно и никогда не оставляли их пустыми, чтобы не дать установить микрофоны. Тем более, что в доме, в котором происходила предварительная встреча один такой микрофон нашли, а через пару дней кто-то пытался сжечь этот несчастливый дом вместе с ночевавшими там Джоном Кеннеди и его семьей.

— Тедди, — в номере, едва охранник вышел, Том резко перешел на серьезный тон. — Против нас грязно играют. Мои личные наблюдения лишь подтвердили то, что я докладывал тебе на основе полицейских сводок — кто-то очень богатый вложил в йиппи большие деньги. И вложил потому, что Джек имеет реальную возможность стать кандидатом от демпартии…

— Том, я и мои ребята, а также парни Бейли согласны с твоими выводами. Теперь надо решать, что делать. Есть предложение — договорится с Хубертом, предложив ему стать вице…

Положение действительно складывалось интересное. Клан Кеннеди, несмотря на то, что его патриарх после инсульта безмолвным овощем занимал инвалидное кресло[9], остался весьма сплоченным и боевитым. Сенатор Эдвард, начальник департамента в министерстве юстиции Роберт и сам Джон действовали слаженно, вместе со всей командой помощников, вербуя сторонников, переманивая политических боссов на местах и объясняя ситуацию фигурам с большим политическим весом и предпринимателям. К тому же программа кандидата, в основном разработанная на совещании в том самом доме, оказалась на удивление хорошо сбалансированной. Другие соперники, из которых на конвент прорвались лишь двое, таком похвастаться не могли. Из двух других кандидатов в президенты от демократов, один — Хуберт Хамфри почти полностью повторял предвыборную программу Линдона Джонсона шестьдесят четвертого года, дополнив ее критикой американского вмешательства во вьетнамскую войну и требованием вьетнамизации конфликта. А второй, Юджин Маккарти, так сказать оппозиционер, строил свою кампанию на чистой критике всего предыдущего курса, особенно в отношении Вьетнама. Но без конкретных предложений, что делать, чтобы исправить сложившуюся ситуацию. А то, что дело начинает «пахнуть керосином» поняли даже в администрации Джонсона. Особенно после того, как предпринятые по настоянию советника по безопасности генерала Брента Скоукфорта бомбардировки Северного Вьетнама с использованием стратегических бомбардировщиков Б-52. Ожидалось, что «Стратофортрессы» с легкостью подавят относительно слабую ПВО северо-вьетнамцев. А выйдя на цель и сбросив по двадцать тонн бомб каждый, нанесут инфраструктуре северян такой ущерб… Что Хо Ши Мин и его соратники просто откажутся от продолжения войны на юге, даже несмотря на поддержку Советского Союза.

Первый налет по распложенному у лаосской границы горному проходу Магиа, через который проходил один из важнейших путей снабжения вьет-Конга в шестьдесят шестом закончился удачно. Похоже просто потому, что вьетнамцы не успели прикрыть его серьезными силами противовоздушной обороны. Кроме того, Б-52 активно и успешно использовались над Южным Вьетнамом для ковровых ударов с больших высот по районам, где имелись партизанские базы. Причем партизаны считали их самым опасным противником, из-за отсутствия у них оружия, способного бороться против этих самолетов. И тогда Никсон разрешил их использование против Северного Вьетнама. Три налета по району Ханой-Хайфон закончились потерей трех десятков «неуязвимых для русских ракет» бомбардировщиков[10]. Не помогли ни средства постановки помех на самих бомбардировщиках, ни несколько предварительных налетов палубных штурмовиков с двух авианосцев, которые должны были уничтожить главную опасность для тяжелых бомбардировщиков — зенитные ракетные установки русских. Не помогло даже использование летающих ложных целей «Куэл» чье использование было санкционировано лично президентом. Несмотря на заявленное уничтожение всех намеченных целей, северовьетнамцы не сдались. Потери же оказались настолько велики, что налеты пришлось прекратить. Всем стало ясно, что без большой войны, с участием сухопутных войск, как в Корее, проблему не решить. А устраивать вторую Корею практически никто не хотел, так как это было самым простым вариантом политического самоубийства.