Мир аутизма: 16 супергероев

В 1996 году появилась публикация, в которой говорилось о роли советского психиатра Сухаревой в открытии «аутизма». Со временем идея, что Груня Ефимовна почти за 20 лет до Ганса Аспергера и Лео Каннера описала детей-«аутистов», приобрела популярность. Приоритет Сухаревой, по крайней мере, по отношению к Аспергеру вроде бы не вызывает сомнений. Обычно отмечают, что, описывая значимые признаки расстройства, Груня Ефимовна все-таки не употребляла сам термин «аутизм», а говорила о детской шизоидной психопатии. И лишь в более поздних работах, в 1950-е годы, она стала использовать термин «аутичная личность». Нужно сказать, что и здесь у советского психиатра есть несомненный приоритет. В своей ранней статье, опубликованной еще в 1925 году, «Материалы к изучению корреляции между типами одаренности и конституцией» она уже относила термин «аутичный субъект» к шизоидным психопатам. Так что Сухарева, казалось бы, действительно первооткрывательница этого самого «аутизма».

Однако тут возникает нестыковка. Сухарева писала об аутичных субъектах, аутичных личностях, шизоидных психопатах. Но в классификации Сухаревой это расстройство существовало наряду с еще несколькими психопатиями: истерической, эпилептоидной и другими. Между этими состояниями, с точки зрения Сухаревой, были важные различия, основываясь на которых она и выделяла группы детей. Если Сухарева действительно открыла «аутизм» или хотя бы «синдром Аспергера», то куда же пропали другие ее открытия? Почему такие разные люди, как Тони и Рози, оказались отнесены к одной группе? Почему их различия не вызывают интереса и остаются незамеченными?

Классификация – явление системное, один элемент классификации описывается, понимается через другие классификационные единицы. Расширение диагностической конструкции «аутизма» основано на установке не замечать разницу между детьми с различными расстройствами, как это делала Сухарева.

Детские психопатии Сухаревой охватывают лишь часть широкого поля детских психических расстройств. Их стоило более подробно изучать, исходя из опыта социализации людей с этими диагнозами, постепенно переносить этот подход на более глубокий уровень нарушений. Но этого не произошло. Островки этих знаний были разрушены бульдозером с надписью «аутизм».

Работы Сухаревой, начиная с 1920-х годов, основывались на опыте особой школы для детей с нарушениями социальной адаптации. Эта школа для «исключительных детей» была расположена в Москве на улице Погодинской в двухэтажном доме. Целью занятий было подготовить детей к жизни в обществе, к учебе в обычной общеобразовательной школе. На Погодинке много занимались физкультурой: специальных лечебных педагогов в 1920-е годы готовили как раз в физкультурном институте. В школе была мастерская, и там же, конечно, обучали общеобразовательным предметам. Исходя из опыта лечебно-педагогической работы, выделялись различные группы детей. Для аутичных детей характерны абстрактные интеллектуальные интересы, им важна структурированная среда, распределение ролей в коллективе. Истеричных детей часто отличает сценическая выразительность, особая легкость движений. Этот образ похож на мою ученицу Ю. или Рози из передачи ВВС. Сухарева также выделяла другие детские психопатии и более тяжелые нарушения. За судьбой детей наблюдали после окончания школы.

Груня Ефимовна описывает холодного, замкнутого любознательного мальчика с невыразительной мимикой и немодулированным голосом, аутичную личность. В обычной школе мальчик проявлял двигательное беспокойство и разговаривал сам с собой. Он был рассеянным, но при этом очень ответственным. Движения мальчика были угловаты и неуклюжи. Больше всего в жизни он хотел «познакомиться со всеми революциями, какие были в мире». После года в школе на Погодинке мальчика перевели в обычную школу. Потом он закончил высшее учебное заведение, но по-прежнему плохо сходился с товарищами. В годы Великой Отечественной войны был призван в армию и погиб на фронте.

Исследования Сухаревой, несомненно, опередили Ганса Аспергера с его статьей 1944 года. Но в любом случае его работа об аутистических психопатах так же, как и труды Сухаревой, по своему содержанию имеет крайне мало общего с культовым диагнозом «аутизм». В статье Аспергера есть одна особенность, благодаря которой она, возможно, и стала востребованной в рамках культа «аутизма». В начале своей статьи Аспергер приводит примеры типологии человеческих характеров, критикуя, в частности, одномерный подход к типизации: «…возникает необходимость рассматривать наряду с конкретным типом многообразные подтипы, комбинации, отношение к другим видам психопатии». Но потом сам же описывает лишь один тип аутистических психопатов – тип, который соотносится с шизофренией, хотя и отличается от нее. Про другие типы Аспергер не пишет, но, в общем-то, понятно, что типология из одного типа психопатии просто бессмысленна.