Мир без лица. Книга 2

Свайное поселеньице погружено в полную, допотопную темноту. Черное море от черного неба отделено лишь лунной дорожкой, которая истончается в нитку и уползает за горизонт. Локоны Иеманжи полощут по волнам, коса у нее, как у Морка – дли-и-и-инная… Наверное, к образу Иеманжи ближе всех Амар, наша водяная вёльва[34].

Спросить разве у нее: что нам делать-то? Уходить из-под эфемерной защиты родных волн вглубь песков, надеясь, что и там море нас не оставит? Тащиться вдоль побережья, планомерно обходя все селитряные пустоши, дыша их ядовитыми испарениями и ожидая новых ужасных чудес?

- Ну что, - подсаживается к нашей притихшей компании Мореход, - решились?

- Страшно. – Морк откровенен, как может быть откровенен только очень храбрый человек… фомор. Ему незачем изображать неустрашимость. Ему незачем украшать себя похвальбой. Он в жизни перед опасностью не отступал.

- Не бойтесь. Море в этом мире – везде. – Мореход тоже на удивление откровенен. Не говорит загадками, не пугает, не улыбается в бороду вместо прямого ответа. – Давайте вашего друга позовем.

- Кого это? – вскидываюсь я. – Будить никого не будем! Им отдохнуть надо.

- Нет, я про другого друга. – Он поднимается на ноги и машет рукой, в которой откуда-то появляется фонарь. Точно подкупленная береговая охрана подзывает контрабандистов. И сразу же к берегу причаливает шлюпка. Песок скрипит под ногами… Мэри Рид. Конечно же, Эшу Аровоже, проводник духа моря, кто еще это мог быть, как не ты?

- Весь вечер на рейде болтаюсь, удивляюсь, что до сих пор не поймали! - сердито заявляет пиратка и обводит нас глазами. – Привет! – кивает она Гвиллиону, как старому знакомому. – Ну как, с добычей?

- О чем она? – изумляется Мулиартех.

- Наверное, о склочных старых пердунах, вселившихся в нашего Фреля, - бурчит Морк.

- Они – полезные пердуны! – хохочет Мэри. – Они вас куда угодно проведут и любому из нас путь откроют, если сами всю работу за вас не сделают!

- Узнать бы еще, что за работа такая… - философски изрекает Гвиллион.

- Тебе ли не знать, Огун или как тебя на самом деле звать, - подмигивает пиратка. – Ты среди нас самый сведущий.

- Да в чем сведущий-то? – изумляется дух огня.

- В военном деле. – Мэри произносит это слово с таким удовольствием, точно всегда мечтала служить в военном флоте.

Война. Вот как. Идешь себе, значит, идешь по песочку, предвкушаешь впереди оазис, озеро, пальмы, простую здоровую пищу и теплый прием со стороны бедуинов каких-нибудь, а там тебя поджидает… война? Все мы, в едином порыве, ежимся от нехороших предчувствий. Нас только шестеро! И двое, что бы ни говорил Гвиллион святому отцу, смертны. Если в них попадет стрела или пуля… А если в нас? Что будет с нашими, живучими, но отнюдь не несокрушимыми фоморскими телами? Гвиллион, конечно, может рассыпаться в песок или свиться огненным смерчем, а потом вернуться в прежнюю форму, но мы гибнем, если не успеваем уйти водяной тропой.

А главное – ЧЬЯ это война? Не наша. Тогда чья? Может, скажешь, Мэри, якорь тебе в зубы, Рид?

- Мы ведь постоянно цапаемся, - издали начинает пиратка. – Вечно у духов какие-то разборки, передел территорий, выяснение, кто кому больше с начала времен задолжал…

- Всё как у людей, - усмехается Мореход. – Ты главное говори, главное.

- А ты почаще перебивай – я и к утру не закончу! – огрызается Мэри. – Море гневается на эту самую синьору Уия, которая на самом деле одержима сущностью по имени Помба Жира, великой мастерицей мужчин ловить и в своих целях использовать. И в отличие от Матери Вод, ни любви, ни ответственности, ни жалости для нее не существует. Сейчас у нее есть идея, как присвоить себе всю эту пустыню…

- Да пусть забирает, сделает одолжение! – рычит Мулиартех. – Кому нужна эта чертова прорва песку и соли?

- Ты не понимаешь, - мягко возражает Мэри. – Эта пустыня – не просто мерзкое место, где ничего не растет. Это ОЧЕНЬ ВАЖНОЕ мерзкое место, где ничего не растет. Граница между мирами, вот что она такое. Полоса отчуждения. Тот, кто ее захватит, получит огромную власть. Ни мы, ни ваши люди по ту сторону мира не будут в безопасности.

- Не было печали – духи накачали, - ворчит Мулиартех. – Наши люди? – запоздало соображает она. – Кто? Мирра? И Нудд, старый пройдоха, тоже влип?

Мэри многозначительно кивает.

- Зря я их отпустила, зря… - бормочет Мулиартех. – Девчонка совсем неопытная, Нудд вообще боец никакой, у них там и своих проблем хватает, а тут еще в пограничники записывайся, охраняй себя от этой Помбы.

- Помба Жира, - веско говорит Мэри, - легко находит себе сторонников в любом мире. В море Ид ее сила – в каждой капле.