Мир, где меня ждут

— … не закрывай глаза, смотри на меня! Очнись, ну же! — резкий голос ввинчивался в сознание, плавающее в каком-то сером мареве. Она с трудом разлепила отчего-то мокрые ресницы. — Не отводи взгляд! — не отставал кто-то. Марина честно попыталась сфокусироваться на большом расплывчатом пятне. Получалось плохо. Мужчина присовокупил к своим последним словам пару замысловатых оборотов, языка девушка не знала, но по интонации было несложно догадаться о смысле высказывания. Тело не слушалось, на руки и ноги словно бы подвесили пудовые гири. Так хотелось вновь сбежать в ту зыбкую тишину, из которой её бесцеремонно вырвали. От особенно громкого окрика, в котором причудливым образом мешались страх, злость и отчаяние, девушка дернула головой — единственная часть тела, коей она хоть как-то в состоянии была управлять — и… обжигающе горячая вода залила глаза и уши, заполнила горло. Резким рывком Марину выдернули на поверхность. Кашляя и жадно хватая ртом воздух, девушка наконец-то поняла, почему конечности казались настолько тяжёлыми. Всему виной — набрякшее водой платье, тянущее ко дну её и без того измученное тело. Стоп, к какому еще дну?! Где она находится?

— С возвращением, — устало и облегчённо поздравил изумлённо моргающую ведьму Демиан, похожий на жертву кораблекрушения, измученный и в облепившей тело мокрой рубахе. Сам он, стоя по пояс в воде, держал Марину на руках.

— Каким… возвращением? — жалко всхлипнула она. Прибавила уже спокойней и твёрже: — Что произошло?

— Попытайся сама восстановить события. У тебя всё должно получиться.

Девушка весьма смутно помнила, как оказалась сидящей на краю подоконника. Ладонями она упиралась в тёплый зернистый камень, под ногами же — никакой опоры, кроме воздуха. Подоконник был ровный и широкий, она не боялась упасть. Тогда ей даже в голову не пришла бы мысль о том, что она может упасть. Ей просто любопытно было всматриватся вниз, в бездну под собой. Её не пугало обстоятельство, что до земли несколько несколько сотен ярдов, вечный страх высоты куда-то исчез. Наверное, сам чего-то испугался… Она просто сидела и смотрела, как на мягких лапках бесшумно пришел вечер, плавно перетекающий в теплую летнюю ночь. Так непросто было уловить размытую границу, затертую ластиком черту на небе… А пустота манила к себе, в свои зыбкие обволакивающие объятия, нашептывала сладким женским голосом: 'Иди ко мне. Тебе будет легко и спокойно. Ты больше никогда не будешь чувствовать боли. Это так просто. Покончи со своими страданиями раз и навсегда… Иди ко мне…' 'И в самом деле', - подумала девушка и одним легким движением бесстрашно поднялась на ноги. 'Иди ко мне!' — её затягивало в пустоту, как в водоворот. Уже не выплыть. Да и не хочется. Её устами вопила чужая ярость, когда Демиан не позволил совершить тот роковой шаг в жадную пропасть. Марину вновь затрясло, на сей раз уже вполне сознательно — от ужаса пережитого.

— Я не хотела этого делать… — жалобно оправдывалась она, стараясь не смотреть во всё еще бледное лицо Демиана. — Мне в самом деле было очень плохо и больно, но я не собиралась прыгать! Нет…

Ведьмак осторожно поставил девушку на ноги, только сейчас решившись выполнить тот яростный приказ, что она выкрикивала десять минут назад. Марина удержалась, с облегчением убедившись, что тело её слушается, правда, для этого пришлось вцепиться мужчине в ворот рубахи. Да он бы и не позволил ей упасть, своевременно подстраховав за плечи. Горько вздохнул:

— И что же причинило тебе боль?

Немного поколебавшись, девушка поведала ведьмаку о своих страхах, которые сейчас, когда она притихла в его объятиях, когда и сердце и душа её успокоились вместе с ней, показались вдруг сильно преувеличенными, да и попросту глупыми. Она чувствовала, что обладает властью над Магистром. Даже не так — они, как в наивных сказках, — половинки некоего единого целого, и как она не может без него, так и ему не прожить без неё. Демиан заставил себя улыбнуться.

— Глупенькая, ты хранительница Единства, магия пульсирует в такт с твоим сердцем, магия течёт по твоим венам. Маги живут веками. Другой дело, что смерть от старости, мягко говоря, не является для нас типичной. Спроси мастера Грайлина, сколько ему лет. Уверен, ты здорово удивишься названной цифре.

— Но я думала… твой учитель… — невразумительно пробормотала окончательно сбитая с толку Марина.