Мир, где меня ждут.

А потом полетели месяцы безграничного счастья, пьянящего, почти что нереального восторга. Каждое утро Эстель просыпалась в постели, вздрагивая от одной мысли о том, что эта воплощенная в жизнь сказка ей пригрезилась. Но каждый раз видела рядом Эджая, его светящиеся любовью глаза и тонула в них, забывая все свои глупые страхи. Страшные слова провидицы, ее роковой выбор и грядущее одиночество забылись как дурной сон, как прошлогодние листья; всё плохое осталось в прошлом, потеряло очертания, стало зыбким и эфемерным. Лишь край темного покрывала предчувствия беды касался ее сознания, не давал окончательно отмахнуться от предсказания, поверить в его несбыточность. Вот только не говорила Эстель о своих страхах, не говорила даже Эджаю, которого так и не привыкла считать своим мужем, лишь свято следовала его совету - жить настоящим и радоваться каждому мгновению, проведенному вдвоем.

О тайном браке не сказали никому, хотя друзья, конечно же, почти сразу догадались. Коган, отлично понимающий, что значит Клятва, и что грозит тем, кто имеет смелость, а по его словам - глупость, ее нарушить, не находил себе места, переживая за друга. Их наставник, мастер Грайлин, узнав о выходке ученика, вызвал Эджая к себе и долго ему что-то втолковывал, но чересчур занудствовать не стал, справедливо решив, что дело сделано, и в завершение всего пожелал Эджаю и Эстель счастья, насколько это возможно в их случае. Итак, о том, что Эджай Д"элавар и Эстель Руаваль стали мужем и женой, знала только тесная компания самых близких им людей и еще… Стихна. Глядя на нее, друзьям казались не такими уж смехотворными версии о том, что начало речным плакальщицам, обманкам и прочим демоницам положили брошенные женщины. Стихне не надо было ничего объяснять, она всё поняла сама. Может, по горящим глазам, может, по голосу, но каким-то непостижимым образом она сумела связать ненавистную ей эльфийку и отказавшегося от нее жениха. Нет, она не устраивала громких скандалов, не закатывала сцен ревности, даже слова против не сказала. Хотя, может, это было бы лучше? Лучше, чем навязчивое ощущение затаившегося за спиной врага, задавшегося целью любой ценой уничтожить, превратить жизнь в кошмар, ударить побольней, заставить страдать.