Мир-Кольцо. Строители Мира-Кольца (сборник)

— Нам нужен его тасп. Будучи богом, ты разорвешь усомнившегося на куски, а потом сожрешь — в наказание. А как награду — используешь тасп кукольника.

— Без таспа никак нельзя?

— Но это же прекрасный способ вознаградить истинно верующего! Порция чистого удовольствия прямо в мозг. Никаких побочных эффектов, никакого похмелья. Говорят, будто тасп даже лучше, чем секс!

— Мне не нравится это по этическим соображениям. Хотя туземцы всего лишь люди, не хотелось бы подсаживать их на тасп. Куда милосерднее было бы их убить, — сказал Говорящий. — И вообще, тасп кукольников действует на кзинов, а не на людей.

— По-моему, ты ошибаешься.

— Луис, нам известно, что он был разработан для возбуждения мозговой структуры кзинов. Я знаю, что это такое. И ты прав — ощущения по-настоящему религиозные. Дьявольские.

— Но разве тасп не влияет на людей? Думаю, вполне. Я знаю Несса — либо его тасп действует на нас обоих, либо у него с собой два таспа. Если бы он не имел возможности контролировать поведение людей, меня бы здесь не было.

— Это все пустые рассуждения.

— Может, вызвать его и спросить?

— Нет.

— Кому это повредит?

— В том нет никакого смысла.

— Ну да, я забыл — ты лишен всякого любопытства.

Большинство разумных видов не отличались свойственной обезьянам пытливостью.

— Решил сыграть на моем любопытстве? Понимаю. Ты хотел подтолкнуть меня к определенным поступкам. Луис, кукольник может и сам найти дорогу к стене, так что пусть летит один.

Прежде чем Луис успел ответить, кзин повернулся и одним прыжком скрылся в зарослях, завершив дискуссию столь же окончательно, как если бы выключил интерком.

Тиле Браун казалось, будто против нее весь мир. Она беспомощно плакала, охваченная щемящей жалостью к самой себе.

Как нельзя кстати подвернулось весьма неплохое место, чтобы выразить скорбь. Пышный темно-зеленый полог над головой не пропускал прямые лучи солнца, но у земли становился тоньше, не препятствуя ходьбе. Безрадостный рай для натуралистов.

Плоские отвесные каменные стены, постоянно влажные от водопада, окружали глубокий чистый бассейн, в котором сидела Тила. Шум падающей воды почти заглушал ее всхлипы, но стены усиливали звук, словно в душевой кабине. Казалось, будто вместе с Тилой рыдает сама Природа.

Девушка не замечала Луиса Ву.

Оказавшись в одиночестве на чужой планете, даже Тила Браун не смогла бы далеко уйти без комплекта первой помощи — висевшей на поясе маленькой плоской коробки со встроенным маячком. Луис проследовал за его сигналом до самой одежды Тилы, сваленной в груду на гранитной полке.

Посреди густой зелени, на фоне грохота водопада эхо разносило плач Тилы. Она сидела почти под самой стеной воды, опираясь руками на край бассейна. Темные волосы закрывали склоненное лицо.

Ждать, пока она подойдет сама, не было никакого смысла. Раздевшись, Луис сложил одежду рядом с ее костюмом, вздрогнул от прохладного воздуха, пожал плечами и нырнул.

Ошибку он понял сразу.

Путешествуя, Луис не часто наталкивался на землеподобные планеты, а те, на которых он высаживался, как правило, были столь же цивилизованными, как и сама Земля. Если бы он сообразил поинтересоваться температурой воды...

Но было поздно.

Ручьи стекали с увенчанных снежными шапками гор. Луис почти закричал от холода, но уже успел нырнуть. По крайней мере, ему хватило ума не вдохнуть.

Голова его выскочила из ледяной воды, и он забил руками, задыхаясь от нехватки воздуха.

А потом ему вдруг понравилось.

Луис умел плавать, хотя и учился этому в водах намного более теплых. Он ритмично работал ногами, чувствуя кожей маленькие завихрения от несущегося с высоты потока.

Тила увидела его, но продолжала сидеть под водопадом. Луис поплыл к ней.

Ему пришлось бы кричать ей в лицо, чтобы она расслышала слова, так что извинения и признания в любви вряд ли выглядели бы уместно. Но он мог до нее дотронуться.

Она не отпрянула, лишь наклонила голову, и волосы вновь скрыли ее облик. Во всей ее позе ощущалась почти физическая неприязнь.

Луис не стал настаивать.

Он поплыл вдоль стен бассейна, разминая мышцы после проведенных в седле скутера восемнадцати часов. В воде он чувствовал себя просто чудесно, но в какой-то момент холод дал о себе знать, и Луис решил, что воспаление легких ему ни к чему.

Коснувшись руки Тилы, он показал в сторону берега. На этот раз она кивнула и последовала за ним.

Они лежали возле бассейна, дрожа в объятиях друг друга. Раскрытые наподобие одеял комбинезоны с терморегуляцией постепенно согревали их замерзшие тела.

— Извини за то, что я смеялся над тобой, — сказал Луис.

Она кивнула, молча принимая сам факт его извинений, но не простив.