Философия одиночества и психология уязвимости – и всё! Тебя больше нет! Ты ничто, часть серой массы под катком обстоятельств.
Читая отдельные опусы по этимологии, основанные на сходстве звучания, так и хочется тоже выдать нечто эдакое, о чём другие пока не написали. Я ведь тоже знаю много разных буковок и слов.
Возьмём слово «БАР». Мало кто догадывается, что на самом деле это аббревиатура – Бесполезный (изначально «беспользный») Атавизм Ристалищ. После кошмара кровавых побоищ, которые стыдливо-романтично называли ристалищами, те, кто был ещё в со-стоянии (мог стоять со всеми у бочки) устраивали грандиозные попойки, после чего долго отсыпались, бесполезно тратя время.
Тогда и нашлись богатые особы, обернувшие эти траты в свою пользу, создав питейные заведения для разных слоёв населения и сохранив первоначальное, привычное уху обывателя, название «БАР». В викисловаре так и написано: «от англ. bar – стойка».
Так возникли БАР босс – выпивка у стойки для начальства; БАР касс – для работников финансовых органов; БАР малей – для маленьких, то есть подростков; БАР мотуха – для работников ткацкой промышленности, в основном мотальщиц; БАР он и БАР она – заведения для мужчин и для женщин.
Несложно догадаться о предназначении мест: БАР хан, БАР рак, БАР сук. Название «барбарис» скорее всего трансформировалось из БАРБорис, по имени северных ветров Бореев или Борисов. Со временем, когда названия перестали указывать на специализацию заведения, они стали присваиваться видам деятельности и различным объектам окружающим человека. К примеру, баркас – лодка, которую также раскачивают различные течения и ветра, как и финансовую систему.
Подтверждением массового распространения этого явления могут служить множественные топонимы и значения слова «бар» Википедии.
Тут мне ещё подсказали слово «кон», ну это вообще легко. Я бы сказала, что КОН – это Краткий Обзор Нюансов. Когда скачешь на КОНе, особенно ничего не рассмотришь, разве только мельком.
Я – всемогущая! Но в пределах своих скромных возможностей. )))
Я всю жизнь была очень одинокой. Нет, я не была одна. Это одиночество Души, горькое и смиренное. Даже сейчас, когда я многое пересмотрела и давно уже никому не навязываюсь со своими стихами, рассказами, мыслями, книгами… я ощущаю свою ненужность и плохо скрываемую формальность отношений.
Я не утверждаю, что Мир таков. Я говорю, что вижу\ воспринимаю его таким и признаю, что другой человек может находить его иным. Мне непонятны «учителя», которые, начиная свои беседы\лекции с аналогичного тезиса, далее, на любое «иначе», снисходительно, от яйца, разжёвывают банальности, уверяя, что сомневающийся или оппонент во всём ошибается, а они прозревают всё насквозь и его, в том числе. И здесь, вполне возможно, я становлюсь на их позицию, не веря ни единому слову подобных идеологов.
Поэзия
Чуть забрезжил рассвет,
Притушив рукотворные звёзды.
Скоро Солнце раскроет
Веер жарко светящихся стрел.
Птичий гомон вослед
Огласит переливами воздух.
Свяжет день и раскроит
Мириады различнейших дел.
Каждый раз с той же ноты,
От первых призывов к намазу,
Что звучат через рупор,
С минарета, на целый район,
Сквозь экран позолоты
И пыли, невидимой глазу,
В безысходности ступор,
Тихий вечер, прерывистый сон.
Рассвет лучится облаками,
Как нежный праздничный пирог,
Где меж черничными слоями
Лёг бело-розовый творог,
Вдоль сине-красно-жёлтых складок,
Как шоколадки, стаи птиц,
Чуть влажный воздух свеж и сладок,
Словно соцветья медуниц.
Но солнце озарило крыши
И жар разлился золотой,
Казалось город тяжко дышит,
Не смесью воздуха – водой,
В тени за тридцать, зной без меры,
Ни облачка на небесах,
Повсюду кондиционеры,
В конторах, транспорте, домах…
День, словно головной диспетчер,
Спешить укрыться дал указ.
Людей из зданий вывел вечер,
Линуя ленты автотрасс.
Повсюду фонарей сверканье,
Смех разговоров, лай собак…
Ночь молодёжи длит гулянье,
Мир погружая в полумрак.
Соседей споры за стеною,
Крик поезда, сквозь шум колёс…
Вплывают, за ночною мглою,
Виденья странных полугрёз.
Неслышно в дом прокралась ночь,
Штампуя лабиринты дрёмы,
Но тьма не в силах превозмочь
Свет сквозь оконные проёмы.
Пунктир дорожных фонарей.
Сигналов алое мерцанье…
Сверкает океан огней,
Затмив небесное сиянье.
Сияя пылью золотой,
Словно парчою балдахина,
Рассвет означился тоской
Низко нависшего хамсина.
На всём, как бархатистый фон,
Коричневатые налёты.
Напрасно думалось, что он
Уже использовал все квоты.
Как зебры – жалюзи штриховки.
Жар заполняет всё кругом,
Он заперт, словно бы в духовке,
Растёртым в порошок песком.
Бродяга день похож на балаган,
Канатоходцы, клоуны, жокеи…
То полный штиль, то бешенный вулкан,
И каждый миг – как номер лотереи.
То милосерден он, а то суров,
Беремен полосой размежеванья…
В нём тысячи невысказанных слов
И чувств, которым не найти названья.
Ночь. Свет луны чуть золотит гардины.
Дом, где тебя всегда, любого, ждут.
Нет в мире для Души милей картины,
Чем этот, отстоявшийся, уют.
Хоть брызги мыслей в бури сносит ветер,
Роняя их на камни, на траву…
Ты знаешь и во сне, и наяву,
Что встретишь день – улыбкой на рассвете.