Мир культуры. Основы культурологии

для того, чтобы добыть и обеспечить себе нехитрую еду, требовались совместные

усилия. Это было справедливо на заре человечества, это справедливо и сейчас.

Социальные нормы закрепляются тем, что мы называем обычаем, правилом

поведения, традицией, законом. Некоторые из них освящаются религией, другие

передаются из поколения в поколение через различные системы организации

общественной жизни. Они ложатся в основание морали, искусства, практических

форм деятельности. Каждому входящему в мир норма “предлагает” способ

адаптации (позднелат. adaptatio “приспособление”) в нем, позволяет быть

принятым в обществе и добиваться осуществления своих целей.

Норма — это условие существования всех явлений действительности. В

отношениях человека с природой норма выступает как мера познания природной

закономерности. Нормы, созданные человеком,— лишь выражение уровня, степени

этого познания, поэтому они подвержены изменениям: по мере развития познания

5 Геноцид (греч. genos “род, племя” + лат. caedo “убиваю”) — одно из тягчайших

преступлений против человечества, истребление отдельных групп населения по расовым,

национальным, этническим или религиозным признакам, а также умышленное создание

жизненных условий, рассчитанных на полное или частичное физическое уничтожение этих групп,

равно как и меры по предотвращению деторождения в их среде (биологический геноцид).

40

мира изменяются и нормы деятельности, отношений между людьми и людей с

окружающим их миром. В творчестве человек сам меняет устаревшие нормы ради

создания нового предмета, вещи, идеи и новой нормы. И тем не менее норма так или

иначе связана с объективной закономерностью, в той или иной форме и степени

выражает ее. И чем ближе норма к истине, тем выше степень объективности,

заложенная в ней.

Совсем иначе выглядит природа идеала. Идеал (греч. “первообраз”) —

представление о явлении действительности, лишенном недостатков. Как и любое

представление, идеал существует только в сознании человека или общества. Этим

определяется присущая ему мера субъективности. Кант рассматривал идеал как

достигнутое в воображении совершенство, свойственное только человеку,

совершенство, при котором преодолены всяческие противоречия. Для Канта такое

состояние связано с “концом истории”, а потому недостижимо. Но уже более

поздние философы, например, Гегель, связывали идеал не с завершением какой-либо

деятельности, а с бесконечным развитием, постоянно преодолевающим свои

противоречия и обретающим иные, стоящие на более высокой ступени

совершенства.

Любая человеческая деятельность начинается с постановки цели —

идеального, мысленного предвосхищения результата этой деятельности. Поэтому в

цели уже содержится идеал как первообраз. В процессе достижения цели

приходится оценивать как уже имеющиеся результаты, так и средства, способы,

которыми цель должна быть достигнута. Эти оценки выделяют положительные и

отрицательные стороны и свойства всего, что связано с данной деятельностью,

помогают устранить нежелательные моменты. Так постепенно формируется идеал,

— отвергая негативные моменты и сохраняя, усиливая, дополняя позитивные.

Схематически именно так — от цели к оценкам, а затем к представлению о

желаемом совершенстве — формируются идеалы отдельного человека, группы,

общества, человечества. При этом, во-первых, и цели, и оценки, а особенно

желания зависят от многих обстоятельств как субъективного, так и объективного

характера, а во-вторых, сам идеал по мере своего достижения подвергается

пересмотру, появляются новые цели, а за ними новые оценки, иные желания и иные

идеалы.

Действительно, в любом сообществе людей цели слишком различны: у одних

они направлены на созидание, у других — на разрушение. Так, великий греческий

скульптор Фидий (V век до н. э.) создает прекрасные статуи богов для храма Зевса в

Афинах, прославившие его в веках, а спустя столетие другой грек, Герострат, с

целью прославиться предает огню храм Артемиды Эфесской (одно из семи чудес

света). Их имена остались в истории, но насколько противоположны их идеалы, цели

и желания! Изменчивость же самих идеалов в развитии науки, техники, искусства,

общественной жизни подтверждает сама история. Идеал воина-рыцаря,

справедливого защитника слабых и обездоленных, воспетый во множестве поэм и

романов, умер вместе со своей эпохой. Великий Сервантес (1547—1616) в истории

Дона Кихота показал обломки этого идеала, которые могли существовать в

41

обновленном обществе лишь в головах неисправимых и пылких мечтателей.

Как же связаны столь зыбкие критерии идеала с