Мир лабиринта и костей (СИ)

Джинн показался в зале последним. При его появлении на лице леди Эдон на секунду промелькнула улыбка, детская и невинная, но после исчезла. Джинн остановился возле стола, напротив главного места, которое занимала леди Эдон, и поклонился, расправив крылья. Один из советников, сидевший по правую руку от Айрил, подозрительно уставился на Джинна. Тот ответил ему вежливой улыбкой и, посмотрев на леди Эдон, сказал:

— Если позволите, я начну.

Леди Эдон покосилась на Фортинбраса, оказавшегося ближе всего к ней, и он, кое-как оторвав взгляд от Пайпер, коротко кивнул.

Даже это злило Гилберта: Айрил, очевидно, знала Фортинбраса и доверяла ему, а он доверял ей. Ей было всего двенадцать, а она не только несла ответственность за целую крепость, но и была в курсе тайных замыслов Третьего сальватора, который, как успел понять Гилберт, не раскрывал их кому попало.

— Пару часов назад я ощутил мощный всплеск магии в пяти лигах к югу от вашей крепости, — ровным голосом начал Джинн, сложив руки за спиной. Его крылья дрогнули, и Николас едва не протянул руку, чтобы коснуться их, но в последний момент остановил себя. — Я бы сказал, что по мощности этот всплеск лишь немногим уступал всплеску, который вызвала леди Сандерсон, когда открыла портал в Омагу.

Гилберт нахмурился, не поняв, о чём речь. Леди Эдон кивнула, будто прекрасная знала, о чём говорил Джинн. Двое её советников переглянулись, но ничего не сказали. Пайпер и вовсе сидела, собрав руки на груди, и молча пялилась в потолок.

— Тогда магия пробудила многих тварей, если я правильно помню, — сказал один из советников. Гилберт понятия не имел, как его звал, из-за чего чувствовал себя просто отвратительно.

— И из-за этого Катон взбесился, — добавил второй советник. — Нам ожидать того же в этот раз?

— Нет, господин, Дамар, — Джинн покачал головой, а Гилберт уцепился за имя второго советника, пытаясь вспомнить, говорили ли о нём хоть что-нибудь. — Магический всплеск был мощным, это правда, но он не распространился дальше, а привлёк тварей к месту открытия портала. Я уничтожил их, так что сейчас там чисто и безопасно.

— Портала? — непонимающе переспросила леди Эдон. — Портала откуда?

Джинн сложил крылья и молча посмотрел на Фортинбраса. Гилберт против воли проследил за его взглядом и тем, как сальватор, плавно сложив руки перед собой, окинул советников незаинтересованным взглядом.

Гилберт его не узнавал. Несколько часов назад он угрожал рыцарям дома Эдон и приказывал им провести их на территорию крепости, совсем недавно охотно отвечал на все вопросы, которые были адресованы Пайпер и Николасу, тем самым спасая их от излишнего внимания. Он вёл себя так, будто был единственным, кто имел ответы на все вопросы, единственным, кто обладал магией и мог дать отпор тёмным созданиям.

— Из Лабиринта, леди Эдон, — спокойно сказал он, ни на секунду не отводя взгляда от Айрил.

Двое её советников вновь переглянулись, на этот раз с настоящим ужасом — судя по всему, они понятия не имели, что леди Эдон уже успела узнать об этом от Третьего сальватора.

— Смею предположить, что кто-то нарушил равновесие Лабиринта, и тот вышвырнул их обратно в Дикие Земли, — сказал Джинн, приподняв крыло таким образом, что тень от него накрыла Пайпер и Николаса. — Если бы они прошли через врата, этого бы всплеска не было.

— Но вы сказали, что в Лабиринт прошли только сальваторы и их ракатаны, — сведя брови к переносице, леди Эдон посмотрела на Фортинбраса. — Что только вы достаточно сильны, чтобы повлиять на Лабиринт. Что произошло на самом деле, раз Лабиринт сумел вышвырнуть вас обратно?

— Есть кое-что, о чём я вам не рассказал, леди Эдон. Дело не в том, что я вам не доверяю, или в том, что вы якобы слишком юная для этого. Это правда, что только сальваторы достаточно сильны, чтобы повлиять на Лабиринт. Один из нас, судя по всему, именно это и сделал.

Леди Эдон метнула изничтожающий взгляд на Николаса, будто это именно он был во всём виноват, а потом посмотрела на Пайпер. Та всё ещё пялилась в потолок и никого не замечала.

— Это были не мы, леди Эдон, — тихо сказал Фортинбрас. — Тот сальватор не один из нас. Он зовёт себя Вторым и сражается на стороне тварей.

Гилберт почувствовал, как в нём поднимается волна возмущения. Как Фортинбрас мог так легко раскрыть это? Почему он не посоветовался с остальными? Неужели не понимал, что Иснан — это общая проблема?

— Почему он отрёкся от вас?

Гилберт вздрогнул, распознав в вопросе леди Эдон горечь, а не злость. Будто она совершенно спокойно отнеслась к тому факту, что Второй сражается на стороне тёмных созданий, но считала неприемлемым, что он не связан с другими сальваторами.

— Вы же одной магии, — продолжила Айрил. — Мой отец говорил, что сальваторы всегда были и всегда будут вместе.

— Второй — особый случай, — уклончиво ответил Фортинбрас, немного подумав. — У меня есть основания полагать, что он не всегда был на стороне тварей. Возможно, что они склонили его к сотрудничеству уже после того, как он стал сальватором.