Мир – Магия

Но Ал знал, что не станет этого делать. Ни сегодня, ни завтра, ни через месяц… Они вообще ни разу толком не разговаривали с тех самых пор, как Эф уехал, и в этом не было его вины. Ведь, несмотря на любопытство и тоску по брату, это Ал сам с упрямой настойчивостью избегал любых серьезных, обстоятельных бесед, не без оснований полагая, что любая из них обязательно возродит моменты прошлого, от которых он так старательно пытался избавиться все эти годы.

Неуютное, негласно установившееся, холодное молчание тяготило не только Ала, где-то там за древними, мощными стенами Эф, закинув ногу на ногу и вполоборота развернувшись к небольшому арочному окну, за которым незримо шумели беспокойные волны океана, тоже с грустью подумал о брате. Его застывшая, высокая, худая фигура, облаченная в прямые, черные брюки из приятной, мягкой ткани, удлиненный, свободный пиджак-китель с закругленным воротником-стойкой и подобранными, стянутыми манжетами широкими рукавами, с отросшими ниже широких, угловатых плеч локонами волнистых волос, темно-серым пятном выделялась на фоне ясного, практически безоблачного утреннего неба.

Жизнь в Маре сильно изменила бывшего следователя, и хотя он формально все еще оставался агентом Службы, спустя пять лет здесь, в академии, к нему относились скорее как к обычному сотруднику, и Эф был очень рад этому. Он вообще теперь мало походил на себя прежнего.

Стопки дел на столе сменились разноцветными переплетами книг, черный браслет агента уступил место туго обхватывающей запястье кожаной накладке – обычной для всех магов Мары, а поиск правонарушителей превратился в бесконечное, куда более захватывающее путешествие по вселенной магических знаний, хранящихся от посторонних глаз среди бесчисленных рядов манускриптов и книг библиотеки академии.

Жизнь в Маре текла иначе, и первое время Эф никак не мог приспособиться к местным порядкам. Здесь везде незримо, но неотступно присутствовала магия. Словно горячее дыхание невидимого существа, щекочущее холодную кожу, она следовала за тобой, куда бы ты ни направлялся. Она текла по многочисленным, разветвленным проулкам между зданиям, и когда Эф, еще не привыкший к постоянным перемещениям, пешком ходил от корпуса к корпусу, прилетела на крыльях свежего, океанского бриза во время его ежедневных вечерних прогулок после работы, без спроса врывалась в мысли, путала чувства, не давала заснуть темными, холодными южными ночами, навевая странные, а порой и пугающие сны, от который каждый раз становилось не по себе… Первые месяцы Эф не мог заставить себя не сопротивляться этому назойливому, слишком агрессивному и нарочитому воздействию, помня то, о чем предупреждали их на факультете права, упорно отказываясь активно применять магию для элементарных по меркам магов Мары действий, отчего порой очень страдал.

Подняться пешком на какую-нибудь высокую башню? Да, дора.

И в очередной раз уткнуться носом в каменную стену, потому что, конечно, тут нет двери? О-о-о, с радостью.

Наблюдать, как на спокойном, невозмутимом лице Астана Гарлана проступают неожиданные, гневные, разраженные складки, когда ты в десятый, а может уже и в двадцатый раз потревожил его в течение одного дня и попросил перенести внутрь собственного кабинета? Бывает…

Заблудиться в секциях библиотеки, нарваться на хитроумную магическую защиту, которая чуть ли не выбросит тебя в прорыв? Буквально каждый день!

Браза!

Сейчас Эф всегда снисходительно улыбался, стоило ему вспомнить то далекое время. Иногда он даже удивлялся, как вообще умудрился остаться здесь, не разругаться со всеми и… выжить. Ведь несмотря на все сложности Мара все-таки стала для него и Агни самым настоящим домом.

Теперь Эф относился к магии совсем по-другому. Теперь Эф осознавал, каким прямолинейным, неглубоким, недалекими, незрелыми были его старые принципы и суждения, то, во что он так искренне верил и за что боролся. Теперь Эф видел куда шире, он знал куда больше и понимал, что мир по-прежнему хранит от него великое множество тайн. Он шел по вновь намеченному пути маленькими осторожными шажками. Он больше не был агентом, он не был прежним, он был собой и медленно становился тем, кто был готов повести магический мир к возможно более светлому, свободному, более человечному (Эф искренне верил в это) будущему.

***

Ирди Эрглокер, молодой, атлетически сложенный парень лет двадцати восьми – тридцати, открыл глаза и быстро, с любопытством и одновременно с привычной настороженностью огляделся по сторонам. Кончики его длинных пальцев еще слегка покалывало от перемещения, кровь слишком громко стучала в висках, не давая до конца сосредоточиться, а левое запястье, туго обтянутое широкой полосой ткани, под которой скрывался браслет, крепко сжимала чужая, мокрая ладонь.

– Иром, – позади вдруг раздался знакомый, немного гнусавый женский голос, и Ирди моментально расслабился.

– Иром рино, Лис, – он повернулся, приветствуя собеседницу широкой, довольной улыбкой.

Пальцы, сомкнутые на его запястье, торопливо разжались.

– Иром, – коротко поздоровался попутчик.