Мир – Магия

– Я должен Руни, – мышцы лица еле заметно дрогнули, – и всем остальным. Каждому: Нике, тебе, маме с папой… Я должен, потому что родился таким, и потому что однажды судьба свела меня с ней.

– Ал… – Эф внимательно смотрел на брата, взрослого мужчину, принимающего взрослое решение, но, как ни старался, видел лишь маленького мальчишку, не знающего, где его место в этом странном, искореженном мире, – ты тут не причем, твой талант тут не причем, ты ведь даже не агент, ты не подписывался …

– Я должен…

Эф всплеснул руками: бессильно и огорченно.

– Нет, Ал. Если это все твои доводы, то, извини, они не принимаются, – он решительно отставил кружку в сторону, чуть не расплескав остатки чая. – Послушай…

Ал поднял голову. В его глазах отражалась холодная, решительная уверенность, однако Эфа это не остановило.

– Послушай. Что они рассказали тебе: о ней, об операции, о причинах? – он аккуратно отсчитывал слова, легко прикасаясь подушечкой пальца к поверхности стола. – Ты уверен, что знаешь достаточно, чтобы сделать объективный выбор? Ты уверен, что тобой не руководят эмоции? Потому что, прости, но ошибка, если ты вдруг передумаешь и не справишься, будет стоить слишком дорого.

– Я понимаю, – спокойным, ровным тоном откликнулся Ал. – И понимаю, что от меня требуется. Я готов рискнуть.

Ответ брата Эфа нисколько не удовлетворил. И не удивил.

– Ал… она маг вещей…

– Эфи… я знаю, – Ал снова нетерпеливо перебил его. – Я все знаю. Знаю, что она очень сильная и беспощадная, знаю, что мне придется примерить на себя сложную, запутанную, опасную магию, знаю, что не будет шанса на ошибку, знаю, что в конце концов моя цель – убийство, знаю, мне надо убить Руни, – на сей раз дрожь прошла по всему его телу. – Но, браза, пойми же, я ведь создан для этого. Не убивать, конечно, нет. Создан для такой магии. Я всегда мечтал, хоть раз, хоть самую малость прикоснуться к ее тайнам. Браза, да я до сих пор грежу этим! – голос брата звенел металлом. – Ты ведь помнишь те песчаные замки, помнишь, как сильно мне хотелось поделиться, помнишь, ты ведь тогда чувствовал мой восторг. Браза…. я всегда корил себя этим, а теперь в кои-то веки могу быть полезен!

Он выдохнул. Еще больше побледнел и ссутулился, обвиснув грузным телом на острых локтях.

– И, кроме того, это ведь я затащил ее в тот клуб шесть лет назад, познакомил с Зорном, разбередил, посеял сомнения в ее четкий, продуманный мир, выбил фундамент. Ведь из-за меня, возможно, это из-за меня она… – он осекся, чуть не задохнувшись от нахлынувших эмоций, подтянулся, поднял руку и долго-долго тер пальцами глаза, словно пытаясь изменить тот мир, который был перед ним, – … из-за меня она и стала такой. А ведь был второй шанс. Браза… Ведь тогда, в той комнате, в те пять минут, у меня, именно у меня, был шанс все исправить! Тогда она еще была собой. Я уверен!… Уверен, – он вздохнул, надрывно, с хрипом, по его щекам текли блестящие соленые слезы, а сомкнутые в кулак пальцы бездумно долбили по крышке стола, – почему, почему я тогда вас послушал?!

Сердце Эфа горело болью: за брата, за себя, за Руни…

«Почему я сам себя послушал?» – эхом отдалось в его мыслях.

– Почему я послушал? – следом обреченно повторил Ал. – Почему не пошел к Зорну, почему не пытался найти ее. Почему?! – он завертел головой, раскидав упругие черные кудри. – А теперь. Теперь она умрет. Навсегда. Навечно. Мой друг, безумно дорогой мне человек умрет в гневе, в обмане, в страхе, в одиночестве, запутавшийся, потерянный, оставленный, загнанный в угол, пусть и не понимающий, не осознающий своего падения. Разве я могу не быть с ней рядом в такой момент? Разве я не должен быть с ней рядом, Эфи? Разве ты бы бросил меня, превратись я в полного придурка?

Эф покачал головой.

– Вот и я не могу, не могу оставить ее одну… Это мой долг, как друга, и это мой единственный шанс хоть как-то искупить свою вину перед ней…

Ал немного помолчал, прежде чем продолжил.