Мир Мэроу

Через некоторое время я добралась до самой последней хибары в городе. Она до ужаса старая и покосившаяся, но из трубы всегда веет дым. Искореженное место пропитано теплом и уютом. Этот сарай – самое родное пристанище во всем Ваале. Спрыгнув с Салли и быстрым шагом преодолев две полусгнившие ступеньки, я открыла скрипучую дверь, и сердце сжалось.

В единственной комнате на стуле у печи сидела моя дорогая Нефел. Сгорбленная и напряженная подруга, скорее даже сестра, не поворачивалась ко мне. Хотя знала, что это я. Две Алых луны назад она была проклята и лишилась зрения. Это слишком долгая и трагичная история. Люди не любят особенных существ. А Нефел именно такая.

Вся ее проблема в том, что она родилась с прекрасными красными волосами. В нашей вере есть миф, что красные волосы – признак дружбы с мертвым миром, а именно с миром, где находятся неугодные Матери души. И когда на свет появляется существо с красными волосами, люди верят, что из-за одного касания таких, как Нефел, человек может потерять душу и отправиться все в тот же потусторонний мир.

До встречи с Нефел я не видела существ с красными волосами. Маги, ликаны и равки светловолосы. Люди, как и охотники, бывают разными: черноволосыми, рыжеволосыми, седоволосыми, про хоттов вообще нечего сказать – мыши и мыши.

Люди и существа до безумия странные, они боятся потерять самое дорогое и ценное – свою душу. Но думают об этом только на смертном одре или же лежа в канаве и захлебываясь собственной кровью. В остальное время они убивают, лгут, воруют и насилуют. Тут и там нарушают обещания, оскорбляют, обижают и принижают. Но стоит им увидеть что-то из старых легенд и сказок, как они вновь становятся теми, кто дорожит своей гнилой душонкой.

Две Алые луны назад меня не было в Ваале, я находилась в пограничных землях, выполняла свое третье «слово». В одну из ночей к пятнадцатилетней Нефел забрался мужчина. По местным меркам неплохой семьянин, у которого семь отвратительных орущих детей. Он надругался над Нефел, а на следующий день умер. Все бы ничего, но это подкрепило веру людей, что Нефел связана с потусторонним миром, и они посчитали, что она отправила его душу на терзания Матери. Друзья мерзавца знали, куда он ходил накануне, и растрезвонили это по всему Ваалу. Как только слух дошел до вдовы насильника, она пришла к Нефел и, стоя на пороге, прокляла ее и весь ее будущий род. Вдова вопила так, что последние слова проклятья говорила шепотом. Женщина вонзила себе нож в сердце и тем самым сделала свои слова пророческими. Даже если человек не обладает магией, он может прибегнуть к ней, но нужна жертва. Что может быть ценнее, чем собственная жизнь, отданная без раздумий и сомнений? Больше всего меня удивляет то, что женщина, ослепленная глупыми убеждениями, даже и не подумала о детях, что оставила сиротами.

Я приехала в Ваал и застала Нефел так же сидящую у огня. Вокруг нашей хибары валялись сгнившие фрукты и овощи. В тот день я пообещала Нефел, что верну ей зрение и облик и сделаю ради этого все возможное.

– Нефел, это я.

Плечи подруги расслабились, и я внутренне укорила себя, что заставила ее волноваться. Моя дорогая Нефел, которой всего немногим более семнадцати Алых лун, обернулась на мой голос, и я увидела лицо древней старухи с бесцветными мутными глазами.

– Тебя долго не было, – прошептала она и тут же закашляла.

– У меня был насыщенный день.

– Если судить по твоему голосу, то случилось что-то хорошее.

– Даже очень.

– Это замечательно.

После я молча положила тушку кролика и села на стул рядом с подругой, вложила в ее руку хлеб и откусила от своего куска.

– Я уеду ненадолго, но Генри будет к тебе приходить и помогать.

– Не нужно… – начала протестовать Нефел.

– Нужно, он мне должен.

Как-то я увидела, что он вытворял, подглядывая за дочкой местного служителя Матери и Отцу. Я никому об этом не сказала, и теперь он готов сделать что угодно, лишь бы содеянное осталось в тайне. Узнай служитель об этом, и тогда парню не сносить головы.

– Его камнями забьют, если узнают, что он сюда приходит, – с тревогой сказала подруга.

– Не узнают. Кто вообще следит за мальчишкой, которому всего тринадцать Алых лун? Правильно – никто.

– Ох, Эва, не нужно никому портить жизнь.

– Я бы поспорила. – Сделав паузу, осторожно повторила: – Мне нужно уехать.

– Куда? – Нефел стало не по себе, я это почувствовала.

– Не могу сказать.

– Ты опять дала «слово»? О, Матерь, зачем?

Я замолчала в надежде, что Нефел меня поймет, и подруга все поняла без слов.

– Не может быть, – прошептала она и протянула морщинистые руки к моему лицу.

Из ее трясущихся пальцев выпал нетронутый ломоть хлеба и покатился по деревянному полу.

Я лишь подалась вперед, и теплые пальцы Нефел нащупали мою улыбку.

– Я не могу поверить, – продолжала шептать она. – Я не верю. Хвала Матери и Отцу!

«Хвала мне», – сказала бы я, не будь Нефел так счастлива. Не хочу портить момент.

– Скоро все вернется на круги своя, – пообещала я и сжала пальцы подруги в своих ладонях. – Когда я закончу, мы уедем как можно дальше от столицы и забудем все, что было.

– Люди не забудут.