Мир нарциссической жертвы. Отношения в контексте современного невроза

Демон в это время появляется все чаще, и Женя наконец рассказывает о нем в терапии. К тому времени она почти в отчаянии – иного объяснения, кроме сумасшествия, она не находит, и это понятно, поскольку не каждому из нас чудятся демоны за занавеской в ванной. Ее терапевт не пугается этой фигуры и Женину версию о галлюцинациях и нарушениях психики не поддерживает. Вместо этого он просит показать ему этого демона, стать им, проявить себя такой, чтобы терапевт тоже мог его увидеть.

Женя реагирует на это предложение ужасом, в котором есть и восторг. Она меняет позу, потом встает и проходится по комнате, ощущая, какие у нее сильные руки, какое тяжелое, устойчивое тело. Она чувствует себя спокойной и уверенной в себе – и еще очень, очень злой. Весь ее гнев размещается в этом демоне, вся та энергия, от которой она годами отказывалась. Женя пробует к ней прикоснуться и найти для нее выход. У нее получается.

Демон перестает ей мерещиться сразу и навсегда, но это не самое главное. Вернув себе злость, Женя может себя защищать и может чувствовать себя внутри своей жизни более безопасно и проявленно. Аффект гнева, вытесненный с детства, возвращается сначала в преувеличенной форме, и Женя может злиться на ровном месте, но постепенно она учится его контейнировать и не терять в гневе рассудка. Она становится более спокойной за бизнес, заканчивает отношения с женатым мужчиной и уменьшает количество помощи родителям. Теперь Женю интересуют другие вещи: близость, дружба, реализация (она начинает обучение другой профессии) и свобода.

Следующий стимул нарциссических отношений – экзистенциальные переживания. У каждого человека есть четыре экзистенциальных страха, которые имеют отношение к данностям реальности и описывают такой опыт, прикасаться к которому довольно сложно. Это смерть, одиночество, свобода и бессмысленность. Реальность раз за разом сообщает каждому из нас, что мы все умрем (и я умру), что никто не способен разделить нашу жизнь до конца (я единственный, я одинок), что мы свободны проживать любую жизнь (я отвечаю за то, что со мной происходит) и во всем этом нет никакого высшего смысла (в конце пути не будет никаких наград и никакого утешения). Каждый из нас с большей или меньшей успешностью интегрирует этот опыт в свою жизнь или избегает его. Интегрированные экзистенциальные данности позволяют проживать жизнь высокого качества, избегание их создает жизнь, наполненную иллюзиями и стремящуюся к неосуществимому.

Выдерживать экзистенциальные страхи – высший пилотаж человеческой психики, признак ее устойчивого здоровья.

Травматику это недоступно, но это не значит, что реальность для него какая-то другая. В нарциссических отношениях есть много возможностей для прикосновения к экзистенциальным страхам, но они воспринимаются не как часть реальности, а как то, в чем виновен нарциссический партнер.