Мир нарциссической жертвы. Отношения в контексте современного невроза

Гера рассказывает: когда он просыпается, то обычно у него хорошее настроение. Несколько минут, пока он окончательно не пришел в себя и его внутренние процессы не начали работать в полную силу, он может быть даже приятным в общении. Его жена говорит ему, что тот Гера, который уходит с утра в душ, и тот, кто из него возвращается, – это два разных человека. Проснувшись окончательно, Гера становится хмурым и раздраженным. Он вспоминает неприятности, произошедшие вчера, впадает в уныние от вида куртки, которая ему не нравится, а по пути на работу сравнивает свой автомобиль с теми, что рядом, и чувствует свою неполноценность. Иногда, если утро идет по непривычному сценарию, состояние радости удается задержать на несколько часов, но потом неизбежно самоугнетение продолжается. В таком состоянии для него становится непереносимым любое внешнее напряжение: уровень внутреннего и так слишком высок, срабатывают предохранители, и Гера часто не может даже запомнить, что нужно вынести мусор или заехать за лекарством для собаки. Если Гере удается избежать своих монотонных утренних мыслей или у него есть основания для внутренней похвалы – то он вполне энергичен. К сожалению, это быстро заканчивается.

Внутреннее обесценивание проявляется и внешне: в речи и в решениях, которые человек принимает по поводу самого себя.

Юля, рассказывая о себе, часто делает ремарки типа: «Ну я же раздолбайка», «Я, как обычно, торможу», «Ну мне же непонятно с первого раза». Этот поток речи утомляет: я отношусь к Юле хорошо, мне нравится ее внутренняя энергия, и я сочувствую той ситуации, в которой она оказалась, но она как будто сама запрещает мне испытывать к ней симпатию. Мне было бы проще присоединиться к ее обесцениванию и воспринимать ее как ребенка-неумеху. Юля плохо говорит о себе, о своих интересах, о своей жизни. Мне стоит больших трудов сохранить собственное уважение к ней и научить ее высказываться о себе в более уважительном тоне. Для этого ей приходится осознать внутренний процесс постоянного обесценивания, который и находит место в ее речи. Юля, кстати, очень удивляется, что меня такая манера общения раздражает: вообще-то она делает это как раз для того, чтобы не раздражать другого и не конкурировать с ним, изначально занимая позицию ниже. Так было безопаснее общаться с ее мамой. Взрослого же человека это скорее злит и лишает возможности опереться на другого: как можно быть слабым или ошибаться рядом с человеком, который сам настолько слаб?