Мир Нежити. Книга I

— Надо уходить! — рявкнула вампирша, пытаясь совладать со всё более непослушным конём. — Поворачивай! Быстрее! Бежим!

Уна не удержала окончательно взбесившегося коня, и он сбросил Сотэра и Атти. Не справлялась со скакуном и Киния, хотя удержалась в седле. Однако увидев, что слабенькая Вистра вот-вот последует примеру соратников, вампирша сгребла её в охапку, и спрыгнула.

— Вставайте, уходим! — заорала вампирша взломщикам.

Киния побежала, всё ещё удерживая Вистру подмышкой.

Казалось, что тьма давит на плечи тяжким грузом, разъедает глаза, проникает в лёгкие и сжимает горло, затрудняя дыхание живым. С тех пор, как стали нежитью, Уна и Киния больше не страдали от холода. Но сейчас они почувствовали, как первозданный хлад проникает под кожу, даже призрачную; как пронзает душу и разум словно серебряные иглы. Вампирша и призрак задрожали, и обхватили себя руками, будто пробуя удержать тепло, которого и так не было в теле с далёкого дня обращения. Киния при этом сильнее прижала к себе пищащую эльфийку словно надеясь согреться от неё.

— Не останавливайся, глупец! — крикнула Киния срывающимся голосом, когда заметила, что Сотэр схватился за рукоять меча. — Не отставай!

Будучи на грани паники, беглецы чудом не потеряли друг друга.

— Бесполезно, — обречённо промолвила Уна. — Мы носимся по кругу. Нас так просто не выпустят.

Первой остановилась Киния. Пробежав чуть дальше, притормозили остальные.

— Оно! — взвизгнула Уна и схватилась за голову.

В Эпоху света живые страшились нежити, воспринимая её как нечто противоестественное; как явление, которое есть вопреки установленному создателем порядку: после смерти тело должно навечно упокоиться, а душа отправиться в божественные чертоги. Слишком необъяснимо и отвратительно, когда некто переступает грань смерти, но возвращается оттуда, частично потеряв былой облик.

Однако есть гораздо более редкое качество существования, которое ужасает даже вампиров, личей и призраков ничуть не меньше, чем живых Эпохи света вид восставших мертвецов. Это возвращение из небытия второй смерти. В исключительных и не поддающихся пониманию случаях кто-то из Высшей нежити после второй смерти не исчезает окончательно, но зависает на тонком рубеже между не-жизнью и абсолютным ничто. Существо дважды погибшее, но дважды вернувшееся… Дважды нежить. Самый изощрённый ум, да хоть сам император Онгхус, не мог осознать, как на белый свет — вернее, чёрную тьму — появлялось такое искажённое чудовище. Но зато все знали о ненасытности Дважды нежити, бесконечно жаждущей поглощать души. Все из обычной нежити знали об этом и в ужасе трепетали.

Нет ничего удивительного в том, что такое место, как Проклятое Проклятыми, привлекло тварь из небытия.

— П-придётся принять бой, — произнесла Киния, пробуя совладать с дрожью.

Вампирша отпустила Вистру, и та упала на четвереньки.

— Уна… Уначка… Соберись!

Киния не хваталась за меч, понимая, что даже зачарованные клинки бессильны перед Дважды нежитью.

— Что ж делать, госпожа?! — призрак спряталась за Кинией.

— Объединим усилия, — говорила вампирша, пытаясь вернуть голосу былую твёрдость. — Одновременно создадим заклятье изгнания.

— Бесполезно! — захныкала Уна. — Оно подействует разве что только на…

— Заткнись! — оборвала Киния. — Делай, что велю! Попробуем хоть что-то!

Киния встряхнулась, выпрямилась и широко развела руки. Затем она откинула голову назад, зажмурилась и начала читать строки заклинания. Поначалу голос звучал неуверенно и тихо, будто у вампирши дыхание перехватывало. Но в каждом новом слове слышалось всё больше властности; строфы эхом неслись под огромным куполом из мрака. Это привело в чувство Уну — призрак запела в унисон Кинии. Ветер не проникал сквозь пелену тьмы, однако заметался подол платья вампирши; плавно распустились в разные стороны пряди чёрных волос, как если бы Киния оказалась под водой; зазвенели кольчужные кольца. Объединяя силы, Уна положила руки на плечи госпожи.

Чудовище приближалось. Никто не видел его истинного обличия, но уже вся группа явственно ощущала присутствие чужеродной силы.

Заклятье изгнания могло сильно ослабить или даже уничтожить самых опасных призраков из Низшей нежити. Рассудив, что тварь из небытия по своей природе имеет что-то общее с бесплотными мертвецами, Киния надеялась, что достаточно сильное заклинание хотя бы ненадолго отбросит угрозу, и даст новый шанс на бегство. О большем вампирша и не мечтала. За всю Эпоху тьмы очень немногие из личей или высших вампиров выдержали встречу с Дважды нежитью, да и то вовсе не потому, что одержали победу — вовремя унесли ноги. Никто не знал действенных чар против этого чудовища.