Мир охоты и крови (СИ)

— Да, спасибо, что напомнил, что я всего лишь поступился всеми своими принципами ради спасения миров, — скрипнул зубами Гилберт.

Он был раздражительным с той самой минуты, как их очень длинное и напряжённое собрание окончилось. Пайпер была уверена, что Гилберта так же раздражал тот факт, что Фортинбрасу удалось убедить его не посылать Диего с ними. В результате в Дикие Земли, на поиски Лабиринта и богов, закованных в цепи, отправлялось всего двенадцать человек. Двенадцать.

Почему эти боги не подготовились к нападению получше? Двенадцать человек против демонов! Они что, издеваются на ними?!

Но отступать было поздно, — хотя, может, и не так уж поздно, учитывая, как сочувственно на неё смотрел Фортинбрас, — но она предпочитала думать именно так. Чем быстрее смирится с мыслью, что вернуться в Дикие Земли придётся, тем быстрее справится со страхом, а там уже придумает, как быть с миром, который пытается её ограничить. Они, скорее всего, вновь будут играть в ту же игру, когда мир пытался подавить её магию, а Пайпер развивала её настолько, что преодолевала это подавление.

«Кто бы мог подумать, что я буду радоваться тому, что выигрываю у мира!»

«Ты всегда так много думаешь?»

«Что это вообще значит? Мне что, перестать думать?»

«О, боги, я от этого отвыкла…»

«Молчи в тряпочку, я всё ещё злюсь!»

«За что? Ты забыла, что я никак не могла…»

— Какая неожиданная встреча! — бодро произнесла Пайпер, заглушая голос Лерайе в своей голове.

— Правда? — с сомнением уточнил Данталион. — Брось, я просто обязан быть первым свидетелем.

— Свидетелем чего?

Вампир совершенно спокойно указал на королеву Ариадну.

— Её провала.

— Никакого провала! — взмахнув ладонью, отрезала королева. — Нокс, милый, проверь все чары. Беро, следи за порталами.

Они синхронно кивнули и отошли, каждый занявшись своим делом, но всё ещё хмурый Нокс изредка поглядывал на них.

— Если вы откроете Переход на мосту, ведущем в Тайрес, маги коалиции ещё не скоро поймут, как именно вам удалось сбежать.

— Это не побег, — взволнованно возразил Николас. — Мы, как бы, сальваторы и имеем полное право делать всё, что посчитаем нужным.

— Например, говорить всякую чушь о демонах, которых просто так не убить, — как бы вскользь заметил Гилберт, посмотрев на Фортинбраса.

— Это не чушь. Однако при такой позиции, Ваше Высочество, я сильно удивлён, что вы позволили мне наложить сигилы на всё ваше оружие.

Гилберт сжал челюсти и уставился на него из-под сдвинутых бровей. Помимо всеобщего волнения и нездорового предвкушения скандала со стороны Данталиона Пайпер хорошо ощущала злость Гилберта, направленную на всех и вся. Он будто специально копил её все два часа, концентрировал, слушая Фортинбраса, не задавал ни одного вопроса, чтобы сохранить силы на злость.

Потребовалось куда больше времени, чтобы нанести сигилы на всё оружие, и потому Фортинбрас занялся этим прямо во время своего рассказа. Он совмещал описание Диких Земель, их особенностей в области подавления магии и хаоса, витающего в воздухе, параллельно рисовал на каждом оружии нужные сигилы и превращал его в сокрушитель. Несмотря на кислое выражение лица, принцесса Сонал каждый чёртов раз говорила, что всё это правда, а Шерая и Стефан доказывали, что начерченные Фортинбрасом сигилы действительно улучшали оружие.

На самом деле этим делом он занимался куда охотнее, чем посвящением всех в историю Диких Земель. Он не сказал, что мир состоял из территорий Сигрида, что это он перенёс их туда и фактически предал им первоначальный вид. Зато сказал, что ему доверяют, так что им лучше держаться поближе к нему — если никто, конечно, не хочет случайно лишиться головы. На этих словах он посмотрел на Клаудию, и она улыбнулась, наверняка вспомнив первую встречу с Пайпер, когда её приняли за ведьму. Не слишком радостно воспоминание.

Фортинбрас говорил о сокрушителях, проклятиях, тварях, жителях Диких Земель, которые могли показаться враждебными, и о том, что каждый из них обязан думать, прежде чем что-то делать. Он также сказал, что постарается открыть Переход к одному из городов, где у них больше шансов получить поддержку, но что-то подсказывало Пайпер, что он будет настроен на Омагу. Возможно, Джинн почувствует искажение в пространстве и даже сумеет отыскать его раньше, чем Переход откроется. Он вообще будет рад, увидев их живыми спустя столько месяцев?.. Пайпер только недавно привыкла к мысли, что прошли и впрямь месяцы, пусть и не понимала, как это возможно.

Не понимала она и сговорчивости Гилберта и королевы Ариадны, которая публично проголосовала против плана Фортинбраса. Насколько Пайпер знала, Гилберт, что сильно удивило старейшин, отказался голосовать — то ли он пытался запутать их, то ли от злости и ненависти совсем потерял контроль над ситуацией. Для него, наверное, всё, что происходило, был длинным и очень плохим сном. Пайпер была бы рада, если бы так оно и было. При этом она не хотела, чтобы то, что произошло три дня назад, всё-таки оказалось сном.