Мир под напряжением. История электричества: опасности для здоровья, о которых мы ничего не знали

Направление тока было критически важно. Звук – если только у испытуемого не было гиперестезии – слышался только тогда, когда в ухе был отрицательный, а не положительный электрод. При минимальном токе звук обычно напоминал «жужжание мухи». Затем, с увеличением тока, он превращался в «грохот далекой телеги», потом в «грохот пушки», «удары по металлической пластине» и, наконец, «звон серебряного треугольника». Чем сильнее был ток, тем чище становилась нота и тем больше она напоминала звон треугольника. Когда Бреннер попросил пациентов спеть ноту, которую они слышали, кто-то, в полном соответствии с сообщением Риттера от 1802 г., пел соль первой октавы, кто-то – другие ноты. Но, хотя границы восприятия были невероятно разными, а качество звучания и точная высота различались, каждый пациент всегда слышал одно и то же. Они слышали тот же самый звук той же самой высоты, даже если между экспериментами проходило несколько лет.

После экспериментов с расположением второго, не «ушного» электрода, в разных местах – на черепе, шее, туловище, руках и ногах – Бреннер пришел к выводу, что звук слышен, только когда внутреннее ухо является частью цепи, а вызывается он непосредственной стимуляцией слухового нерва.

Американский врач Синклер Тауси, один из последних электротерапевтов старой школы, писал об электричестве и слухе в третьем издании своего учебника Medical Electricity («Медицинское электричество»), опубликованном в 1921 г. В то время об экспериментах Бреннера с постоянным током, совершенно забытых сегодня, хорошо знали и рассказывали всем практикующим электрикам. Звуки обычно вызывались катодным (отрицательным) стимулированием слухового нерва. Диапазон чувствительности был невероятным. «Многие люди, – писал Тауси, вторя Бреннеру, – вообще никак не реагировали». Другие же слышали настолько громкий звук, что у них отмечалась «выраженная гиперестезия слухового нерва»[447].

После исчезновения искусства электротерапии, из-за чего у среднестатистического врача осталось крайне мало шансов узнать о слуховой реакции на электричество, старые знания вновь оказались почти забыты.

А затем, примерно в 1925 г., энтузиасты любительского радиовещания решили, что нашли способ слушать радио без громкоговорителя, непосредственно стимулируя слуховой нерв. «Таким образом, даже глухие, чьи барабанные перепонки больше не функционируют, но нервные центры остались невредимыми, могут слышать радио», – писал Густав Эйхгорн. От устройства, которое он запатентовал, – плоского электрода, прикладываемого к уху, – впрочем, вскоре отмахнулись, заявив, что это просто «конденсаторный приемник». Оказалось, что поверхность кожи и электрод, вибрируя, заменяли собой громкоговоритель и издавали обычный звук, который достигал внутреннего уха через кости[448].

Тем не менее эксперименты радиоинженеров вдохновили биологов, и те предприняли попытки стимулировать внутреннее ухо с помощью переменного тока. Чаще всего это были эксперименты, похожие на бреннеровские: в ушной канал, наполненный соленой водой, вставляли один электрод, а затем замыкали цепь, прикладывая второй электрод к предплечью или запястью. Чаще всего участники эксперимента слышали ноту, высота которой соответствовала частоте прикладываемого тока. Но вот разброс чувствительности, как и раньше, оставался невероятным. В эксперименте, проведенном в Ленинграде, самый чувствительный участник при проверке током с частотой 1000 колебаний в секунду услышал звук, едва напряжение превысило одну пятую вольта, а наименее чувствительному потребовалось напряжение в шесть вольт – разница в чувствительности составила тридцать раз. У этих людей не было никаких проблем со слухом. Различия в способности слышать электричество никак не зависели от способности слышать обычные звуки[449].

В 1936 г. Стэнли Смит Стивенс, экспериментальный психолог из Гарвардского университета, дал слуховому феномену новое имя: «электрофонный слух». Через четыре года в недавно основанной психоакустической лаборатории он предложил три разных механизма слуха при электрической стимуляции. Большинство людей с нормальным слухом при электродной стимуляции в ухе слышали ноту, которая была ровно на октаву выше частоты прикладываемого тока. Однако если одновременно прикладывался и отрицательный постоянный ток, участники эксперимента слышали еще и фундаментальную частоту. Воспользовавшись своими познаниями в физике, Стивенс заключил, что ухо реагирует как конденсаторный приемник: барабанная перепонка и противоположная сторона среднего уха играют роль вибрирующих «пластин» этого конденсатора.