Мир под напряжением. История электричества: опасности для здоровья, о которых мы ничего не знали

Как мы видели в главе 8, пчелиные семьи неподалеку от телекоммуникационных вышек исчезают уже больше столетия. На небольшом островке, лежавшем у южного побережья Англии, где Маркони в 1901 г. отправил первую в мире радиограмму на большую дистанцию, начали исчезать пчелы. К 1906 г. на острове, где к тому времени плотность радиопередач была самой большой в мире, пчелы практически исчезли. Тысячи насекомых, которые были не в силах взлететь, ползали по земле и умирали возле своих ульев. Здоровые пчелы, которых завозили с материка, начинали умирать через неделю после прибытия.

В следующие несколько десятилетий «болезнь острова Уайт» наблюдалась по всей Великобритании, а также в Италии, Франции, Швейцарии, Германии, Бразилии, Австралии, Канаде, Южной Африке и США[518]. Почти все предполагали, что эта болезнь заразна, и в 1912 г., когда Грэхэм Смит из Кембриджского университета нашел в желудках некоторых заболевших пчел паразита Nosema Apis, большинство людей решили, что загадка разрешена. Однако эту теорию вскоре опровергли Джон Андерсон и Джон Ренни: целые рои шотландских пчел, которые «ползали» из-за болезни острова Уайт, оказались свободны от Nosema, а здоровые семьи кишели этим паразитом. В конце концов, ученые специально заразили целую семью паразитами Nosema. Болезни за этим не последовало.

Продолжились поиски другого паразита, и в 1919 г. Ренни представил миру Acarapis woodi, обитавшего в дыхательных путях пчел. Его статья в Transactions of the Royal Society of Edinburgh оказалась настолько влиятельной, что трахейный клещ до сих пор считается одной из двух главных паразитических инфекций пчел, из-за которых возникает синдром разрушения пчелиных семей. Он якобы убивает пчел, выпивая их кровь и перекрывая дыхательные пути. Собственно говоря, это объяснение настолько общепринятое, что на коммерческих пасеках всех пчел обрабатывают противоклещевыми средствами, чтобы убить и трахейных клещей, и другой вид вредителей, клещей Varroa. Однако в конце 1950-х гг. теория с трахейным клещом тоже была опровергнута выдающимся британским патологом пчел Лесли Бэйли. Он не только показал, что зараженные клещами пчелы умирают не чаще, чем не зараженные, но и даже специально заразил здоровых пчел паразитом и доказал, что он не вызывает болезни. Единственным последствием заражения, писал Бэйли в 1991 г., стало «небольшое сокращение продолжительности жизни пчел, но обычно оно не вызывало никакой очевидной болезни, несмотря на ненормальный облик зараженных трахей».

Бэйли предупреждал и о том, что не стоит придавать слишком большого значения клещу Varroa; по его словам, он приобрел такую известность отчасти лишь благодаря своим размерам: это единственный распространенный паразит медоносных пчел, которого можно увидеть невооруженным глазом и идентифицировать с помощью простой лупы[519]. Клещи Varroa, конечно, не безвредны, но они целый век сосуществовали с дикими популяциями пчел в Японии[520] и России[521], а позже – в Сербии[522], Тунисе[523], Швеции[524], Бразилии[525], Уругвае[526] и даже в некоторых регионах Калифорнии[527] и штата Нью-Йорк[528]. Урон, наносимый варроатозом, писал Бэйли, определяется другими факторами окружающей среды.

Проблема с болезнью острова Уайт тлела в течение десятилетий, редко попадая в новости. Но количество пчелиных семей у пчеловодов в США постепенно снижается еще с 1940-х гг.[529] В 1960-х и 1970-х гг. необъяснимым крупным потерям дали новое имя – «исчезающая болезнь»; о них сообщали в Монтане, Небраске, Луизиане, Калифорнии, Техасе, Европе, Мексике, Аргентине и Австралии. Пасечники, открывая ульи осенью или зимой, обнаруживали крупные запасы пыльцы и меда, а вот пчел не было. В ульях, где оставались несколько мертвых или живых пчел, у них не обнаружилось признаков ни недоедания, ни присутствия клещей или иных паразитов, вирусов, бактерий или ядов. Попытки распространить эту болезнь, пересадив пчел из «больных» ульев в здоровые, ничем не закончились. Опрос, проведенный Министерством сельского хозяйства США в 1975 г., показал, что проблема наблюдается в 33 штатах; пасечники часто сообщали, что страдают от нее уже 10–15 лет, и с каждым годом ситуация становится все хуже[530].