Мир, полный слез

Однако Беверли полагала, что устав является не более чем сводом правил, которые могут быть нарушены.

Впрочем, не все разделяли столь свободные взгляды, и Беверли понимала, что следующие несколько часов станут решающими; стоит ей ошибиться, и небольшая проблема может опасно разрастись.

Больше всего ей хотелось еще раз позвонить в звонок, но она знала, что скорее умрет, чем сделает это.

Что ж, пусть все идет так, как они хотят.

Беверли выудила из кармана пиджака мобильник и принялась перебирать записанные в нем телефонные номера. Обнаружив номер полицейского участка Ныофор-да, она нажала кнопку соединения, поднесла телефон к уху и, самодовольно ухмыльнувшись, уставилась в объектив камеры.

Ей ответили после трех гудков.

– Полиция Ньюфорда.

– Это инспектор Уортон. – Ответа не последовало. – Я у вас в вестибюле, – напряженным голосом добавила она.

– А, сейчас буду, – ответил ей собеседник таким тоном, словно он находился на расстоянии нескольких кварталов от нее.

Прошло еще несколько минут.

Наконец окошко открылось, и в проеме появилась физиономия сержанта. Ему было лет пятьдесят, и верхняя часть его тела целиком состояла из округлостей. Беверли сразу распознала этот тип: № 37 в каталоге полицейских типажей – надменный и всезнающий сержант предпенсионного возраста, обреченный безвылазно сидеть в участке.

Порой Беверли задумывалась, к какому типажу из этого каталога относится она сама.

– Да?

Она показала ему свое удостоверение, и тот принялся изучать его с должной почтительностью и удручающим вниманием.

Беверли почувствовала себя не в своей тарелке.

– Я приехала, чтобы повидаться с инспектором Сорвином.

– Его нет.

От униформы сержанта пахло сигаретным дымом и еще чем-то кислым. Возможно, каким-то органическим веществом. Беверли снова попробовала выдавить из себя улыбку, которая оказалась похожей на улыбку заводчика индюшек в канун Рождества.

– Нет? Тогда я его подожду. Внутри, – поспешно добавила она на случай, если у сержанта вдруг появятся какие-нибудь другие соображения.

Сержант, судя по всему, был от этого не в восторге, и Беверли, мобилизовав все свои дедуктивные способности и предвосхитив дальнейшее развитие ситуации, решила упредить нежелательный для нее ход событий.

– Я сказала «внутри», сержант.

Последнее заявление наконец достигло цели. Лицо сержанта не было создано для проявления доброжелательности, а сейчас оно и вовсе скривилось, словно его владельцу попали в рот несколько кусачих насекомых. Полицейский открыл рот, и явно не для того, чтобы обсудить отдельные аспекты вязания кружев или па в современных танцах, но Беверли была уже сыта по горло.

– Послушайте, – произнесла она тихим, угрожающим голосом, – оставьте эту манеру для кого-нибудь другого и впустите меня внутрь.

Злобная замкнутость сержанта моментально сменилась откровенной яростью. С мгновение он молчал, потом закряхтел, втянул голову в плечи и хлопнул дверцей окошка с такой силой, которую совершенно не требовалось прикладывать для того, чтобы его закрыть.

Затем дверь открылась, и Беверли вошла внутрь. Когда сержант предстал перед ней во всем своем жирном величии, обнаружилось, что мотив округлости присущ всему его телу. Шеи у него не было – вероятно, в процессе его сборки ее просто-напросто пропустили.

– Благодарю вас, – любезно промолвила Беверли.

Он захлопнул за ней дверь и двинулся вглубь здания.

– И еще два вопроса. Во-первых, как вас зовут?

– Джексон, – неохотно изрек он.

– И во-вторых, я хотела бы знать код замка. Я собираюсь пробыть здесь некоторое время, и если я буду постоянно отвлекать вас от ваших обязанностей, Джексон, то это будет не очень удобно и для вас, и для меня.

Она с удовольствием отметила отвращение, с которым он проглотил эту пилюлю.

– Два-четыре-пять-девять.

Беверли записала цифры в блокнот и кивнула.

– Прекрасно. А теперь проводите меня, пожалуйста, в кабинет инспектора Сорвина, и я его подожду там.

Сержант двинулся вперед, и Беверли оказалась в воздушной струе, образованной перемещением его туши в пространстве. Дойдя до конца коридора, они оказались в большой комнате, где находились четыре письменных стола. Однако сотрудники участка отсутствовали. Прямо перед ними виднелась еще одна дверь, которая, как догадалась Беверли, вела в кабинет Сорвина.

Однако Джексон не спешил открывать ее.

– Можете подождать его здесь…

Ну вот, опять начинается.

Конечно, это все была игра. На его месте она вела бы себя точно так же – демонстрировала бы непрошеной гостье, насколько та неуместна и нежеланна здесь. Беверли прекрасно умела играть в такие игры.

– Думаю, нет, сержант.

Она обогнала остановившегося сержанта и двинулась к кабинету Сорвина.

– Вы не имеете права, – донеслось из-за ее спины, но Беверли уже открыла дверь в кабинет и вошла внутрь, доказав тем самым, что ее проводник ошибался.